Пензенская глиняная игрушка
В Пензенском крае издавна был широко развит гончарный промысел. В дореволюционные годы им занимались мастера в сёлах Абашево, Языково, Толстово, Лемзай и Каменка. Но только в двух местах — наровчатском Абашево и чембарском Языково — гончары делали не только посуду, но и на радость детворе игрушки и свистульки.
Что представляет собой сегодня языковская игрушка, к сожалению, известно лишь очень узкому кругу специалистов и коллекционеров. Изделия же мастеров из Абашева знают не только учёные и любители прикладного искусства, но и люди далёкие от народных промыслов.
Происхождение абашевской игрушки пока не выяснено, существует даже предположение о связи её со старообрядчеством или даже язычеством (1). Считается, что гончарный промысел в этом селе возник в XVIII веке, когда неподалёку была найдена необыкновенно эластичная, устойчивая к обжигу глина. Сначала из неё лепили посуду: горшки, кувшины, блюда, корчаги, Посуда получалась прочной и красивой. Её с удовольствием покупали жители соседних сёл. Позднее некоторые гончары начали лепить и игрушки, в том числе игрушки-свистульки или, как их звали в Абашеве, «дудки» (2). Мастера-«дудочники» лепили то, что видели вокруг себя. Лепили глиняных собачек, коней, баранов, козлов, коров, петухов и прочих зверушек и птиц, лепили всадников-солдат на конях и дам-барынь в шляпах.
Самые старые из ныне сохранившихся игрушек относятся к началу XX века. Это всадники, дамы и птицы. По мнению искусствоведа И.Я. Богуславской, они очень похожи на скопинскую, рязанскую игрушку и формой, и зеленовато-серым цветом (3). Но у абашевской игрушки свой оригинальный «характер» и особенная пластика. «Козлик, корова, олень, лев отличаются друг от друга порой лишь моделировкой головы» (4). Лица всадников выполнены защипом глины между двумя пальцами, в результате чего получается тонкий нос и впалые щёки. Три круглые дырки на лице - это рот и глаза. Головы коней - непропорционально маленькие на непропорционально длинных шеях, с ушами, о которых хочется сказать: «ушки на макушке» и в прямом, и в переносном смысле. Тела всадников слиты с конём в одну фигуру — ног у них нет, есть только верхняя половина туловища, как бы вырастающая из спины коня (как у кентавра). Дамы более традиционны: в шляпе с полями и лентой на спине, в кофте и юбке-колоколе. Лицо условно: круглые дырки — глаза, щель — рот, только нос вылеплен более-менее реалистично. Многие черты этих ранних игрушек сохранились в абашевской пластике до наших дней.
В 1902 году в селе Абашево насчитывалось почти 200 гончаров и «дудочников» (5). Но тот тип игрушки, что существует сейчас, был создан в 30-е годы XX века. Его автором считается мастер Ларион Зоткин. Собиратель малой народной пластики Н. М. Церетелли так пишет о своей встрече с этим незаурядным умельцем: «Я помню, например, как я спросил его, что означает игрушка, изображавшая, очевидно, офицера в парадной форме, держащего подмышкой какую-то птицу. Глаза Лариона Зоткина, так звали кустаря, как-то робко вздрогнули, и он, застенчиво улыбаясь, сказал: «А это офицер украл петуха»... Вынимая из корзины несколько глиняных собак, совершенно одинаковых по форме, но разной окраски, он долго любовно держал в руках одну из них, коричневую с зелёной головой, всю покрытую крупными серебряными горошинами.
- А вот это... замечательная собака, — с какой-то особой нежностью в голосе сказал он... И я поверил, что передо мной «Замечательная Собака» (6).
Изделия Лариона Зоткина, глиняные свистульки и барыни, Церетелли описал в своей книге «Русская крестьянская игрушка», изданной в 1933 году, Именно эта книга «открыла» для искусствоведов и коллекционеров абашевскую игрушку. «С тех пор книга стала библиографической редкостью, и лишь немногие сегодня держали её в руках» (7).
С 1930-х годов мало что изменилось. Как пишет в своей книге искусствовед Г. Блинов, «не только сюжеты, но и характер их воплощения в сегодняшней игрушке верны традиции. Фотографии современных абашевских «свистунов» помогут служить иллюстративным материалом к книге Н. Церетелли» (8).
Мастерство «дудочника» передавалось в Абашеве из поколения в поколение. Поэтому образовывались своеобразные династии мастеров. И неудивительно, что самая известная династия носит фамилию Зоткины: П. и Л. Зоткины, А.Ф. Зоткин, Н.Н. Зоткин, В.А. Зоткин, Т.Н. Зоткин. Самый известный представитель этой династии - Тимофей Никитич Зоткин. Его работы украшают такие пензенские музеи как Пензенская областная картинная галерея им. К. А. Савицкого и Музей народного творчества (всего в коллекции го музея 81 единица хранения абашевской, в т. ч. зоткинской игрушки; в беднодемьяновском филиале - 523 единицы хранения). Есть его произведения и в музеях г. Сергиев Посад: художественно-педагогическом музее игрушки и Сергиево-Посадском государственном историко-художественом музее-заповеднике (9), куда передал часть своей личной коллекции Г.М. Блинов. Есть они, по слухам, даже в парижском Лувре. Как написано о Тимофее Никитиче в статье «Сердце художника»: «Зоткин впитал в себя самое лучшее, что скопили односельчане. Впитал, а потом развил и преумножил» (10).
Помимо традиционных игрушек - птиц, оленей, коров, барынь, всадников, Т.Н. Зоткин лепил посуду и декоративные вазы, украшенные фигурками животных и птиц. Хранятся в Пензенском музее народного творчества и весьма оригинальные скульптуры, созданные мастером. Это два «барана», покрытые не то чешуёй, не то шерстью, с витыми рогами, и мордами, напоминающими бородатые человеческие лица; сделанный почти в натуральную величину кот, тоже в чешуе, с усами и бородой; густо-шоколадная корова, окрашенная таким образом, что кажется покрытой шерстью; ярко-красный олень с рогами-«ёлочкой»; терракотовая лисичка а платье к нарядном переднике, с корзиной и петухом в «руках»; её «товарка» - корова, тоже в платье, из-под которого видны ножки с копытцами, и с медальоном на шее. В медальоне проставлена (1984) и подпись автора. Очень интересна описанная Г. Блиновым копилка «Коронованный баран» — «символ тупоголовой деспотии и произвола монархии», воплощённый в коронованном и вооружённом до зубов баране (11). Интересно, что баран этот наделён совершенно человеческим лицом, слегка напоминающим портреты императора Александра III. «Близкий родственник» упомянутого барана - скульптура «Городовой» - хранится в Пензенском музее народного творчества. Это своеобразный кентавр - «помесь» полицейского и быка. Бараньего чванства в нём нет и в помине. Под фуражкой - добродушное лицо с бородой-веником, мясистым носом и жизнерадостной улыбкой. Городовой «вооружён» пистолетом и кортиком, в правой руке держит барана, а в левой - птицу-свистульку.
Мы знаем зоткинское творчество не только по фотографиям и музейным экспозициям. В нашей семье хранится коллекция свистулек, изготовленных Т.Н. Зоткиным — 26 фигурок оленей, коров, козлов, баранов, собак, всадников конях и загадочных существ, которых сам Зоткин называл драконами. Все эти игрушки повторяют тот тип декоративного изображения, который был создан Ларионом Зоткиным. Длинные шеи увенчаны маленькими головками с рогами разного силуэта. Только рога и позволяют отличить, к примеру, баранов от козлов или оленей. Что касается последних, то рога у них трёх типов: веером-«солнцем», деревом-«елью» и более-менее реалистичные, как у настоящих оленей. Во всём остальном фигурки животных абсолютно идентичны: массивные и коротконогие, вместо хвоста у них свисток. Всадники — точная копия игрушек начала XX века: нос выполнен характерным защипом, правда, иногда обозначены круглыми маленькими дырочками ноздри (ноздри есть и у всех «зверушек»), глаза, как и у животных, — круглые дырки, а вот рот уже не «открыт», а лишь обозначен неглубокой насечкой. У некоторых «солдат» вылеплена и недлинная бородка. Расписаны фигурки локально, яркими масляными красками без орнаментировки, чаще всего одним цветом (лишь у барынь детали костюма иногда окрашены в два контрастных цвета). Украшением служат насечки на глине и отдельные детали, окрашенные бронзовой (реже алюминиевой) краской. Это рога, уши, лапы, рот, иногда крупные налепные «пуговицы» на груди или «перья» по бокам у птиц, зверей и драконов. У всадников выделены кокарды, эполеты и кисти рук.
В абашевской игрушке, возможно, сильнее, чем в изделиях других промыслов, прослеживается древняя языческая символика. Особенно явно она видится в изображениях животных (всадники и барыни - это дань девятнадцатому веку). Почти все звери абашевских гончаров - домашние животные или те, что были объектами охоты (олень, тур). Фигурки окрашены в разные оттенки трёх цветов, считавшихся во времена язычества цветами жизни: красный (солнце, кровь - жизнетворное начало), зелёный (трава, весна - возрождение жизни) и синий (вода и небо, дарующее дождь - залог плодородия полей). Бронзовая окраска отдельных деталей фигурок символизирует солнце, а в сочетании с синим цветом обозначает солнечную ясную погоду (солнце на безоблачном небе), так необходимую земледельцу. Солнечная символика ясно видна и в оленях с веерообразными рогами. Окрашенный в ярко-красный цвет, такой олень олицетворяет собой дневное светило, дарующее тепло и жизнь. «Ёлочка», венчающая головы других оленей, представляет собой «мировое древо» - ось вселенной, но в то же время и древо жизни. Как и другие вечнозелёные растения, ель была для славян-язычников символом вечной жизни, бессмертия. «Ёлочный» орнамент в виде насечек присутствует и на фигурках других животных.
Олень - излюбленный «персонаж» абашевских гончаров — был для древних людей не только одним из объектов охоты, но и символом небесной сферы и солнца. Это представление отразилось ещё в обнаруженных на Алтае петроглифах, в которых олени представлены несущими на рогах солнце. Кочевые племена, оставившие эти петроглифы, судя по всему, прочно ассоциировали оленя с небом и дневным светилом (12). Племена гальштатской культуры — южные соседи праславян — также считали оленя небесным животным. Б.А. Рыбаков в своей книге «Язычество древних славян» дай зарисовку и подробнейшее описание бронзовой повозки VI в. до н. э. из Шреттвега. Это вотивный предмет, связанный с культом солнца, одна из т. н. «солнечных колесниц». На повозке, помимо прочих, размещены два оленя с ветвистыми рогами, которые, если их соединить, образуют подобие абашевской «ёлочки» (13). Гальштатские изделия напоминает и одна из декоративных зоткинских ваз, с шарообразным туловом и ручками в виде полуфигурок бычков. В книге Б.А. Рыбакова есть рисунок гальштатского ритуального сосуда идентичной формы, только бычков не два, а четыре (14). К этому небесно-солярному мотиву восходят и сказочные олени с золотыми рогами — зоткинские свистульки, хранящиеся в Пензенском музее народного творчества.
Абашевская игрушка донесла до нас голоса давно ушедших времён. Несмотря на пессимистические прогнозы, сделанные в конце прошлого, XX века, она существует и не нуждается в возрождении (15). Ещё при жизни Т.Н. Зоткина в Абашеве была создана керамическая мастерская по выпуску абашевской игрушки. Начали обучать древнему промыслу и учащихся местной школы. Сейчас в селе находится лаборатория по возрождению абашевской игрушки, возглавляемая художником по керамике И.С. Калимулиной. Нашлись последователи у мастера и в Пензе — лепить абашевскую игрушку начали профессиональные художники Е.В. и Т.Е. Соловьёвы. Изготовлением абашевской игрушки занимаются в Пензенском Центре реабилитации инвалидов и в кружке при 35-й школе г. Пензы. Хочется думать, что абашевские «свистуны» — один из лучших образцов русской народной скульптуры — не исчезнут с Пензенской земли, и будут ещё долго радовать всех любителей народного искусства.
Языковскому гончарному промыслу повезло меньше — ныне он почти забыт, а в начале XX века он занимал в Пензенском крае второе место после абашевского и по числу мастеров (в 1902 г. - 147 человек) (16), и по количеству производимых ими изделий.
Село Языково расположено в 10 километрах от г. Белинского, на пути в лермонтовские «Тарханы». Глиняные горшки, кувшины, крынки, игрушки и свистульки делали здесь с незапамятных времён. Языковских мастеров знали по всему Поволжью: ни одна сельская ярмарка не обходилась без языковских гончаров. В XX веке гончарный промысел здесь был почти забыт, но не умер. Нашлись талантливые упорные мастера, чьим старанием возродилось древнее ремесло. А.И. Арбин и С.П. Почивалов в послевоенные годы начали лепить горшки, тарелки, кружки и для семьи, и для продажи (17). Были ещё в Языкове старики, которые помнили секреты ремесла; они-то и учили молодых мастеров.
Казалось бы, гончарное ремесло везде одинаково, но, тем не менее, каждый местный промысел имеет свои традиции. Были такие и у языковцев. Глину копали обязательно зимой, чтобы стены глубоких ям не обвалились. Брали глину из четырёх разных слоев в зависимости от того, какие вещи собирались лепить. Самой ценной считалась синяя глина. Дома глину заливали горячей водой и мяли, пока она не становилась пластичной. Вылепленные горшки или свистульки обжигали, мазали дёгтем для чернения, укладывали «в горы» вместе с крапивой и лопухами. Через некоторое время откапывали и сыпали на них землю, чтобы не обдирались при охлаждении. Особо ценились так называемые обливные горшки, которые чернили специально приготовленным свинцовым порошком (18).
В июле 2002 года, во время поездки в Тарханы на лермонтовский праздник, мы купили языковский горшочек. Это простой неглазурованный сосуд высотой 13 см, вылепленный из жёлтой глины. Горшочек лощёный, но лощение нанесено не слишком старательно, небрежными штрихами. По плечикам сосуда идёт полоса процарапанного орнамента: две ровные черты, между ними — волнообразная линия и дата. По краю слива — небольшой валик. Горшочек сочетает в себе простоту утилитарной вещи и изящество формы, в которой нет ничего лишнего.
И просто игрушек, и игрушек-свистулек в Языкове делали много. Особой изысканностью они не отличались, глазурью не покрывались и расписывались на простой деревенский манер. Многие игрушки вообще оставались нерасписанными. Это были фигурки небольших размеров, изображавшие, в основном, животных и «барынь» — женщин в кокошнике, часто с птицей-свистулькой в руках. В фондах Пензенского музея народного творчества хранятся 9 таких игрушек. 8 из них - работы А.И. Арбина. Конь, козёл, баран, корова, птицы, олень и всадник - мелкие игрушки, так называемый «товарняк». Корова, одна из птиц (пава?), козёл и баран похожи по пластике на абашевскую игрушку. Близок к абашевским образцам и всадник: у него нет ног, лицо вылеплено так, как лепят в Абашеве, на голове — фуражка с кокардой. Олень более фантастичен, чем его собратья из Абашева: кажется, будто рогов у него не два, а четыре: два отростка расположены вертикально, а два - горизонтально. Совершенно не похожа на арбинский «товарняк» относительно крупная фигурка коня. Автор её неизвестен. Туловище лошадки непропорционально длинное, на коротких ногах. Голова на слегка изогнутой шее вылеплена довольно реалистично: тяжёлая, с горбинкой морда, настороженные уши. Глаза и ноздри переданы дырочками, рот — щелью. Прочерченная в глине 6-конечная «снежинка» украшает морду. Фигурка окрашена светло-коричневой краской. В отличие от изделий А.И. Арбина, этот конёк разительно напоминает образцы древней керамики. Есть одна языковская игрушка и в нашей домашней коллекции. Это женская фигурка-«барыня». Высота фигурки — около 17 см. Вылеплена она из смеси обычной жёлтой и синей глины, поэтому левый бок и спина у неё серо-синие, как будто закопченные. «Одета» фигурка в юбку до пят и кофту с воротником и на пуговицах. Руки-крендельки упираются в бока. Под правой рукой - свистулька-курица. Голову барыни украшает высокий кокошник с насечками. Лицо у игрушки условно-абстрактное: остренький нос едва намечен, вместо глаз - две дырочки, выпуклый высокий лоб и выдающийся подбородок, под носом угадывается щель-рот. Фактура игрушки очень грубая, шероховатая, с неровностями и отпечатками пальцев изготовившего её мастера. Внутри фигурка барыни полая. Честно говоря, это не самая яркая из пензенских игрушек, возможно, потому, что её делал не профессиональный мастер-игрушечник, а обычный сельский гончар. И всё же она как-то по-первобытному красива, красива своей простотой. И свисток очень звонкий. Он как бы напоминает, что традиция не умерла, и древнее ремесло не исчезло с Пензенской земли.
И.И. Захарова, М.Е. Захарова
Примечания
1. Бахмутов А. Секрет абашевской игрушки. // Пензенская правда. 1 ноября 1989.
2. Жуков П. Сердце художника. // Пензенская правда. 2 декабря 1986.
3. Богуславская И.Я. Русская глиняная игрушка. Л., 1975. С. 12.
4. Блинов Г.М. Абашевские «дудки». // Народное творчество. 1993. № 8. С. 23.
5. Сокольская керамика: Каталог выставки Пензенского музея народного
творчества. Пенза, 1995. С. 3.
6. Церетелли Н.М. Как я стал коллекционером. // Сура. 1996. №4. С. 237.
7. Мочалов В. «Отец», «сын» и абашевские игрушки. // Сура. 1996. № 4. С. 231.
8. Блинов Г.М. Чудо-кони, чудо-птицы. М., 1977. С. 128.
9. Жигулёва В.М. Комплектование коллекций народного искусства Сергиево-Посадского музея-заповедника. Проблемы и опыт. // Русское народное искусство. Сообщения. 1996. Сергиев Посад, 1998. С. 20.
10. Жуков П. Указ. соч.
11. Блинов Г.М. Чудо-кони, чудо-птицы. С. 35.
12. Шапошникова Л.В. От Алтая до Гималаев. М., 1998. С. 51.
13. Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М., 1981. С. 346 - 348.
14. Там же. С. 159.
15. Бахмутов А. Указ. соч.
16. Сокольская керамика. С. 3.
17. Булавинцев Н. Песнь гончарного круга. // Пензенская правда. 27 августа 989.
18. Там же.