2-3 мая группа членов Свердловского областного отделения РГО посетила один из известнейших туристических центров Среднего Урала Нижнесинячихинский музей-заповедник.
0448.jpg
Подвижник
Музей-заповедник деревянного зодчества и народного искусства имени И.Д. Самойлова находится в Муниципальном образовании Алапаевское, в 150 километрах от областного центра. Музей под открытым небом уникален собранной коллекцией и историей своего создания, обязанной реставратору-подвижнику Ивану Даниловичу Самойлову. А еще это – этнографический комплекс, рассказывающий о заселении Урала в разные исторические эпохи.
0494_1.jpg
Село Нижняя Синячиха находится, практически, у слияния двух рек Синячихи и Нейвы, на скалистом берегу Синячихи в 1978 году был открыт музей деревянного зодчества под открытым небом. Событие состоялось при большом стечении народа и именитых гостей, хотя автодороги в то время в Алапаевск не было. И добраться сюда можно было только поездом из Свердловска.
Коллекцию крестьянских изб и других сельских объектов собрал подвижник Иван Данилович Самойлов. Вся его жизнь в прямом смысле была посвящена увековечиванию памяти предков. Фронтовик, прошедший всю войну от Москвы до Кенигсберга, дважды раненый, он случайно увидел в госпитале книгу о сохранении предметов старины. Вот тогда и родилась собственная идея. Крестьянский сын, выросший в зажиточный семье, где был достаток и красота, а расписанные стены горницы служили украшением дома, он знал, что будет собирать и сохранять. И в 1947 году приобрел первый экспонат для своего музея – расписной простенок из деревни Пешкова.
0475.jpg
К счастью, раскулаченную семью Самойловых не выгнали из собственного дома, что было случаем редчайшим, не известно, чем продиктованным. Его будущая жена Анна Ивановна, тоже была из раскулаченной и высланной семьи. Ее мать рано умерла, девочка осталась с бабушкой. И всю жизнь хранила рушники, расшитые матерью и бабушкой, спасенные даже в ссылке. Анна Ивановна стала надёжным другом и помощником своему мужу, разделив вместе с ним судьбу подвижника и коллекционера. Сама отмывала, отстирывала, отбеливала найденные им в селах и деревнях вещи. Помогала мужу в реставрации Спасо-Преображенской церкви в Синячихе и Свято-Троицкого собора в Алапаевске. Они были реставраторами-самоучками, но так хорошо освоили свое дело, что в свое время Иван Данилович ездил в Кижи передавать свой опыт.
Первым объектом деревянного зодчества, доставленным им в Синячиху, стала смотровая вышка из 60 венцов. Десять дней с другом-пенсионером он раскатывал по бревнышку вышку. Размечал каждый венец, раскладывал один за другим, чтобы потом перевести и собрать в точности на берегу реки Синячихи. Люди ему помогали, но не часто, так как не верили в его затею с музеем. Львиную долю всей работы по его созданию он выполнил вдвоем с женой. Половина семейного бюджета Самойловых уходила на создание музея. О своей жене Иван Данилович говорил: «Мне ее Бог подарил на ладошке через окошко».
0369.jpg
Сегодня трудно поверить, что красавец Спасо-Преображенский собор, был восстановлен им в буквальном смысле, в алтаре в советское время находился склад зерна, работали печи, перепад температур разрушал старинные фрески, но Самойлову удалось их спасти. Сегодня в церкви при необходимости идет служба, а на верхних этажах размещена уникальная коллекция урало-сибирской росписи, собранная из оригинальных элементов крестьянских изб.
Родословные деревья и орнаменты
«Представленные в музее уникальные художественные ценности не имеют аналогий ни в одном музее мира» – написано в аннотации к выставке росписи. Это заключение дано Московским научно-исследовательским институтом художественной промышленности от 30 октября 1977 года.
0385.jpg
В экспозиции музея показана большая коллекция росписи по дереву. В середине XIX начала XX веков по деревням Урала и Западной Сибири ездили кармакские (тюменские) народные живописцы и расписывали интерьеры крестьянских изб и домов – стены, потолки, двери, голбцы, палати, заборки, а также домашнюю утварь. Основу росписи составляет растительный орнамент. Отличительный прием росписи получил название разбел, когда на кисть берется две краски – основная и на кончике кисти белая. Мазок проводят таким образом, чтобы белила ложились по контуру. Постепенный переход одного цвета в другой создает живописность.
0442.jpg
Услуги живописцев стоили дорого. Тайну своего ремесла и красок они не выдавали, передавая свой секрет только из поколения в поколение в собственном роду. Поэтому после окончания сельскохозяйственных работ в зажиточных деревенских домах ждали «красильщиков», чтобы украсить свое жилище.
Уральский художник Николай Чесноков, которому в молодости довелось попасть в уральские деревни, откуда были выселены раскулаченные крестьяне, вспоминал, что в брошенных избах его поразили эти самые росписи на стенах, с родословными деревьями и орнаментами. Цветы, плоды и птицы на деревьях – это члены одного рода.
Дом – машина для жизни
Архитектор Ле Корбюзье полагал, что дом должен быть машиной для жилья. То есть все, что человеку необходимо для жизни, он должен был найти, не выходя на улицу. А на улице – только общение и развлечения.
Что он предлагал для такого дома? Сваи, ленточные горизонтальные окна, крыши-сады, свободные фасады и свободная, трансформируемая планировка – отлично! А теперь представьте себя на месте русских переселенцев XVII века, которые пришли на берег какой-нибудь уральской реки и должны: построить жилье доступными средствами; обеспечить себя в этом жилье всем необходимым не просто для выживания, а для нормальной жизни и, так сказать, расширенного воспроизводства семьи. И это в суровом уральском климате, где необходимо корчевать лес, распахивать землю под рожь, городить огород, ловить рыбу, охотиться. Ну и как вам, господин Ле Корбюзье или Шарль Эдуар Жаннери-Гри?
0459.jpg
Давайте, лучше теперь посмотрим на крестьянскую избу того самого XVII века. Построена одним топором и без гвоздей, железо было очень дорого. Но внутри есть все: четкое деление на функциональные зоны, легко трансформируемые полати, печь, кут для приготовления пищи, люлька с лялькой, которая качается на очепе. Красный угол с иконой, где за образами хранится все самое ценное (при пожаре икону спасали в первую очередь). Суровые жесткие лавки для сна. Рядом баня, для соблюдения гиены и родов, срубленная всего из трех бревен, каждому дереву, судя по годовалым кольцам, было более 150 лет. На дворе колода из цельного ствола дерева, которому около 300 лет. Изгородь со столбами в обхват. Вот где настоящая машина для жилья нескольких поколений!
0467.jpg
Один из туристов спросил у экскурсовода, мол, избы для каждого нового поколения не строили от нищеты? Нет, тогда это был экономный уклад совместного проживания нескольких поколений, которые делили между собой функции по жизнеобеспечению и воспитанию детей. Благодаря ему и выжили.
Избы XVIII и XIX веков устроены по такому же принципу. И даже там, где имеется вторая комната – горница, уклад не менялся. Белая горница, особо украшенная росписью, всегда стояла закрытой, предназначалась для приема дорогих гостей или сватов, а также служила местом проживания молодоженам в медовый месяц.
Люди постоялого двора
Один из самых популярных экспонатов музея деревянного зодчества, куда ведут туристов в Нижней Синячихе, это – постоялый двор владельца-старообрядца. Реконструкция крестьянской избы из села Лучинкино Тугулымского района. Начало XIX века. Честно говоря, этот факт удивляет. Старообрядцы были закрытыми людьми, которые не пускали к себе чужих.
0394.jpg
А тут останавливались на постой конвоиры, сопроводившие арестантов на каторгу, и возвращающиеся обратно; ученые люди из Петербурга; казаки, следовавшие по своим служебным делам. Конечно, комнаты для постояльцев были отделены от комнат хозяев, куда допускались только представители своей веры, но все же сам факт удивителен, хотя среди старообрядцев было много деловых людей, но свой дом они считали крепостью.
В просторном доме воссоздана обстановка постоялого двора XIX века. Спали путники на деревянных лавках, подстелив под себя имеющуюся с собой одежину или соломенный матрац. Ямщикам для сугрева подавали чарку бражки, для всех путников в сенях стоял квас и лежала буханка хлеба.
0406.jpg
Все устройство дома, что называется, от ворот, служило прагматичным целям. В широкие ворота заезжала телега, в правые – дневные, входили хозяева и гости высокого чина. Левые – ночные, не запирались никогда, даже, если хозяева уезжали со двора. Не запирались на случай пожара, чтобы люди могли вынести самое ценное из амбара, расположенного рядом, а еще в эти ворота, чтобы не тревожить старших, возвращалась с гулянья молодежь.
Вдоль окон первого и второго этажа расположено гульбище, что-то типа сегодняшнего балкона. С гульбища закрывали тяжелые ставни на окнах. Или завидев в окно издалека путника, выходили на гульбище, чтобы зазвать его на постой.
Воссозданная обстановка постоялого двора не только дает представление о его функционировании, но и будит воображение по поводу далекого прошлого.
Народная память
Еще в музее под открытым небом имеются несколько часовен разных времен, мельница, башня острога, кузница, пожарное депо. Все они используются по назначению вовремя этнографических праздников и фестивалей, с тем, чтобы дать полное представление о жизни наших предков.
0493.jpg
В заключении интереснейшей экскурсии возвращаемся к Спасо-Преображенскому храму, историко-архитектурному памятнику федерального значения, где в церковной ограде похоронен Иван Данилович Самойлов, воссоздавший сам себе памятник при жизни. Он умер в возрасте 86 лет в 2008 году, до последних дней, оставаясь в трудах и заботах о своем музее. Он лежит там один, но не одинок.
0372.jpg
Анна Ивановна до сих пор живет в Алапаевске. Ей 92 года. Наверное, долгая жизнь этих людей, проживших вместе 62 года, объясняется служением делу, что всегда поддерживает человека.
Наталья Паэгле