Дело о корабельном колоколе: что хотел скрыть капитан судна De Ruyter сто лет назад

В августе 2021 года подводные исследователи Разведывательно-водолазной команды Константина Богданова нашли под водой судно — аккурат там, где по документам должна была лежать "Аусма", погибшая в ходе Таллинского прорыва. Однако корабельный колокол не подтвердил находку и позволил вскрыть почти детективную историю кораблекрушения более чем 110-летней давности.

Подводный "подменыш"

В прошлом году, прежде чем отправиться в очередной этап экспедиции "Поклон кораблям Великой Победы. 180 миль до Ленинграда", её участники изучили архивные данные и собрали координаты затонувших во время Таллинского перехода судов. Записи постов наблюдения острова Гогланд за 29 августа 1941 года давали достаточно информации, чтобы очертить более-менее чёткий район для поиска. Специалисты морской инженерной компании "Фертоинг" — партнёра экспедиции — при помощи гидролокационного оборудования неподалёку от острова Родшер опознали затонувший корабль.

— Его нашли именно в том районе, где по документам должна была лежать ещё одна жертва Таллинского прорыва — транспорт "Аусма", — рассказывает руководитель экспедиции Константин Богданов. — Судно оказалось очень похоже на неё по размерам. Идентификационные особенности тоже аналогичные — например, у парохода сплошная корма, нет перепада по борту между полубаком и палубой.

Долго изучать корабль возможности не было: у нас в августе оказался всего один полноценный рабочий день. Погода не баловала, и две недели мы просидели в ожидании, пока можно будет совершить погружение. На осмотр находки времени было крайне мало. Мы отметили, что длина и ширина корабля совпадают с данными "Аусмы". В итоге мы предварительно решили, что нашли ещё одну жертву Таллинского прорыва.

Тень сомнения у исследователей всё же оставалась. Дело в том, что на колоколе корабля удалось различить буквы "W..m C. M…". Судно "Аусма" никогда прежде не носило имя с таким сочетанием букв. Однако этому можно было найти объяснение.

— Мы уже сталкивались с ситуацией, когда колокол изначально принадлежал другому кораблю, — вспоминает Константин Богданов. — На рынде парохода "Атис Кронвальдс" было выбито "Stör Kiel 1909". Такое случалось, если оригинальный колокол был утрачен и другой приобретали, например, на судоподъёмном аукционе, где распродавались вещи с затонувших кораблей, поднятые водолазными компаниями.

Историк команды Михаил Иванов погрузился в изучение регистра страховой компании Ллойда. Выяснилось, что судов с таким сочетанием букв в 1889 году в Белфасте на воду не спускали. Казалось бы, версия с заменой колокола находит подтверждение. Однако работу с документами исследователи на всякий случай продолжали. И не зря — название корабля всплыло в регистре Ллойда от 1892 года — пароход William C. Mitchell.

— Возможно, в течение трёх лет он ходил по внутренним линиям, — рассуждает Константин. — А потом уже начал перевозить международные грузы и был внесён в регистр. Возможно, после спуска на воду выяснились какие-то недочёты, и корабль пришлось достраивать. Что с ним было в эти три года, уже не узнать. Но из-за такой "дыры" в истории судна идентифицировать его оказалось не так просто.

В 1897 году William C. Mitchell "сменил имя", будучи проданным голландской компании, и стал называться в честь знаменитого голландского адмирала De Ruyter. Последняя запись в реестре Ллойда гласит, что в 1906 году он ушёл на дно с грузом овса и пиломатериалов на пути из Санкт-Петербурга в Роттердам.

Что внутри?

Именно груз стал одной из "улик", позволивших идентифицировать подлинное имя находки. Помимо названия на колоколе Михаила Иванова заинтересовали слова одного из участников экспедиции о том, что он видел в трюме зерно. Просматривая реестры Ллойда за несколько лет, он обращал особое внимание не только на название корабля, но и на его груз.

— Когда стали известны данные по пароходу De Ruyter, мы начали вспоминать, что видели при погружении, — замечает Константин Богданов. — Тут-то и всплыли любопытные факты. Например, я, когда нашёл колокол в прошлом году, добирался к нему по доскам. У корабля надломлен нос, вот они и пригодились, чтобы перебраться от палубы к носовой части. Но тогда я решил, что это просто обломки самого судна.

При погружении в июне 2022 года подводные исследователи первым делом отправились разбираться с грузом. Доски и впрямь оказались не фрагментами потерпевшего крушение корабля, а некогда аккуратно сложенными пиломатериалами. Зерно тоже удалось опознать, несмотря на то что за прошедшую сотню лет оно давно потеряло первоначальный облик.

— Конечно, овёс там гниёт, — вспоминает руководитель экспедиции. — Когда мы осматривали корабль в первый раз, удивлялись, почему из-под палубного пространства выходят пузырьки газа — откуда бы им там взяться? А это результат того, что зерно преет и разлагается. На данный момент груз в трюме представляет собой чёрно-белую органическую массу, но опознать его это не мешает. Когда мы нырнули в этом году, убедились, что действительно во всех трюмах зерно, а на палубе — доски.

В этот раз погода благоволила исследователям, и видимость под водой была хорошая. В ходе погружения члены Разведывательно-водолазной команды не только изучили груз, но и очистили колокол. Предположения оказались верными — на рынде действительно было выбито "William C. Mitchell". Более того, на корме корабля один из участников экспедиции — игумен Иннокентий (Ольховой) — обнаружил его название: De Ruyter.

— Это большая редкость, когда на судне сохраняются накладные латунные буквы, — комментирует Богданов. — Нам повезло.

Подводный детектив

В документации Ллойда утверждалось, что корабль пошёл ко дну 12 августа неподалёку от Хельсинки, налетев на другое затонувшее судно. Возникал вопрос, как из акватории финской столицы он ухитрился добраться до острова Родшер, лежащего в российских территориальных водах, откуда до Хельсинки примерно полдня пути.

Можно было предположить, что De Ruyter погружался на дно достаточно медленно — это подтверждали и опущенные шлюпбалки, и отсутствие шлюпок на борту. Экипаж явно успел спастись. Получивший пробоину в носу покалеченный пароход мог достаточно долго дрейфовать, прежде чем затонул. Однако в архивных материалах нашлась совсем другая информация.

— Михаил обнаружил записи русской гидрографической службы, — делится Константин Богданов. — Там сказано: "Пароход "Дрейтер" затонул 31 июля при переходе из Санкт-Петербурга в Роттердам к весту от острова Родшер". Поскольку Финляндия на тот момент входила в Российскую империю, чиновники Ллойда могли просто ассоциировать весь Финский залив с Хельсинки, поэтому и допустили ошибку.

Впрочем, возможно, капитан ввёл их в заблуждение сознательно. Указав причиной катастрофы затонувший объект, он обеспечивал себе солидное возмещение убытков по страховке. Вероятно, место крушения он исказил, чтобы "запутать следы".

— Мы продолжаем искать "Аусму", а потому в районе, где покоится пароход, довольно большой участок подробно изучен с помощью гидролокаторов, — объясняет Богданов. — Никаких других подводных объектов там нет. Зато есть несколько банок — подводных препятствий. По всей видимости, De Ruyter столкнулся с одной из них. Но такого рода препятствия, как правило, отмечены на картах, а значит, пароход потерпел крушение вследствие навигационной ошибки. В этом случае страховая премия за утраченный груз была бы совсем другой, значительно меньше.

Истину сейчас уже не узнать, да и само дело за давностью лет давно неактуально. Но подводные исследователи Разведывательно-водолазной команды планируют продолжить изучение и съёмки голландского парохода.

— Пока мы занимались в основном технической съёмкой, — отмечает руководитель экспедиции. — Но там ещё много что можно сделать. Хотя De Ruyter и не относится к кораблям, погибшим во время Таллинского прорыва, мы будем собирать материалы для создания 3D-модели, ведь это тоже наше историческое наследие.

Ольга Ладыгина