В первую неделю июня 2021 г. участники Молодежного клуба Кировского отделения Русского географического общества совершили десант в один из отдаленных уголков вятской земли – Кильмезскую низменность. Об этом в качестве анонса поделился с нами Алексей Прокашев, руководитель молодежного десанта.
Тот, кто читал повесть Константина Паустовского «Мещерская сторона» не мог не полюбить этот замечательный уголок среднерусского Полесья – Мещеру. Примерно такие же впечатления вызывает и встреча с вятской Мещерой. Именно так можно назвать юго-восточную окраину Кировской области. Изюминка этого края, несколько обойденного вниманием, заключается во многих его оригинальных чертах.
Во-первых, по существу, это восточный форпост пояса зандровых низин Русской равнины, протянувшийся от Белорусского и Украинского Полесий на западе через Мещерскую низменность сюда, на вятскую землю. Это царство песков, глубоких и не очень, отложенных талыми ледовыми потоками в один или несколько этапов межледниковий близкого нам четвертичного времени – менее 800 тысяч лет назад. Правда ответ на вопрос, когда именно, по нашему мнению, нуждается в дополнительных изысканиях. Где-то они спокойно облегают коренной рельеф, смоделированный водными потоками в мезо-кайнозое из пермских глин, мергелей, песчаников, известняков. А на обширных пространствах пески распластались в виде волн большой высоты то в виде незатейливых бугров, то в форме более причудливых дюн. Так, ими созданы самостоятельные, независимые от более древнего рельефа, живописные всхолмления, извивающиеся среди не менее красочных смолистых боров. И этот форпост на сегодняшний день остается наименее изученным в научном отношении. Подобно Мещере, в кильмезских низинах много болот, которые придают ландшафту известное разнообразие, однако одновременно являются «инкубаторами» гнуса и комарья – наших постоянных спутников с первого до последнего дня экспедиции.
01_dyunnyy_borovoy_landshaft.jpg
Во-вторых, это и один из наиболее обласканных солнцем краешков вятской природы, относящийся к подзоне смешанных лесов. Вместо привычных кировчанам елей, сосен, берез и осин, которые, конечно, обычны и в местной флоре региона, здесь широко представлены также более теплолюбивые породы деревьев и кустарников: липы, вязы, клены – из деревьев, бересклет и лещина – из кустарников. Правда дуб, наиболее убедительный представитель лесов широколиственно-хвойного типа, на кильмезких зандрах почти не встречается. Хотя вам наверняка запомнились редкие встречи с отдельными невысокими дубками, временно прижившимися благодаря заносу желудей птицами с соседних пойменных ландшафтов долины нижней Вятки или её левого притока – реки Кильмези. Скорее всего, они никогда не займут почетного места в первом ярусе древостоев из-за скудости почво-грунтов. Вероятность этого несколько возрастает в случаях близости или выхода к поверхности более богатых глинистых и известковистых пермских пород, что требует кропотливых поисков. Достаточно богат и неморальный комплекс в травянистом пологе, мало характерный для большей части области.
02_pochti_tropicheskoe_buystvo_zhizni.jpg
В-третьих, Кильмезская низина – своеобразный рефугиум – убежище – для липы, весьма обычной в здешних местах. Нередко она образует почти чистые липняки с некоторой примесью вяза и клена. Последние наравне с липой выходят в верхний ярус древостоев на высоту до 30 метров и более. Это несколько диссонирует с повышенной требовательностью данных пород, уверенно освоивших бедные зандровые субстраты. Есть основание полагать, что подобное явление носит остаточный – реликтовый – характер и обязано былой, более древней и теплой – атлантической эпохе послеледниковья. Тогда юг вятского края могли освоить и наиболее смелые представители широколиственных пород. Для данного утверждения у вятских исследователей имеются весомые научные палеогеографические аргументы. В соответствии с ними, упомянутые липняки – свидетели атлантического оптимума голоцена, имевшего место 8–5 тысяч лет назад. Тогда кильмезский зандр стал вторым домом для этих достаточно привередливых пород.
03_lipnyaki_kilmezskogo_zandra.jpg
В-четвертых, вызывает озабоченность весьма широкомасштабная ныне заготовка, наряду с хвойными, и липы для создания инфраструктуры обитателей индивидуальных коттеджей и мастеров художественной деревообработки. Она может нарушить социальную структуру фитоценозов и эстетическую привлекательность местных геосистем. К тому же липа – прекрасный медонос и местные пчеловоды этим ресурсом не безуспешно пользуются, пока… Вы видели, что многие лесорубочные делянки вызывают удручающее впечатление своей захламленностью – словно «мамай прошел»… А ведь весьма живописная в целом Кильмезская зандровая равнина может с полным основанием претендовать на статус национального парка. В самом деле, этот край со скудными почвенными ресурсами, издавна используется, а ныне почти исключительно, в лесохозяйственных целях, и потому остается малообжитым. Немногочисленные и ранее поселки лесозаготовителей почти исчезли или влачат жалкое существование, доживая последние годы вместе с их обитателями. Вот лишь некоторые примеры: Байбеки, Старая и Новая Кульмы, Салья, Саринка, Максимовский и многие др. Вполне допустимо всё низинное кильмезское правобережье или его значительную часть превратить в национальный парк.
04_salya_derevnya_dozhivayushchaya_svoy_vek.jpg
В-пятых, важно и то, что Кильмезская низменность весьма интересна с историко-геологической точки зрения. Возраст её зандрового плаща, под которым кое-где отмечены очаговые ареалы моренных суглинков, геологами увязывается со среднеплейстоценовым циклом ледниковых и межледниковых эпох. Между тем этот регион расположен со значительным отрывом от южных границ максимального – днепровского – оледенения. Они, как известно, официально проводятся на большей части нашего края только до субширотно ориентированной долины реки Чепцы. Получается, что низина выглядит своего рода анклавом и форпостом плейстоценовых оледенений, оторванным от основных, более северных палеоледниковых провинций вятской земли. С помощью палинологических методов мы постараемся уточнить возраст перечисленных образований и степень генетического родства с более северными водно-ледниковыми отложениями. В этом заключается одна из задач наших изысканий.
05_krasavica_kilmez.jpg
С научной точки зрения регион интересен и во многих других отношениях. Поэтому обозначенные выше и оставшиеся «за скобками» проблемы – побудительный мотив для наших исследований «вятской Мещеры».
Члены МК Кировского ОО РГО:
А. Крысов, К. Коковихин, Д. Лалетин, К. Чипилев, У. Стародумова