Он выбрался с безвестного хутора и заслужил признание в Петербурге, сделал карьеру от нищего рыбака до военного капитана. О нём писали в газетах, его приняли в члены РГО по ходатайству таких путешественников, как Пётр Семёнов-Тян-Шанский, Владимир Обручев, Пётр Козлов и Григорий Потанин. Он исследовал Арктику и стал одним из самых знаменитых полярников. Лишь одного он так и не смог — добраться до Северного полюса, к которому шёл, даже умирая.
Дорога в море
Георгий Седов был одним из девятерых детей в бедной рыбацкой семье, проживавшей на хуторе Кривая Коса в Донецкой области. С восьми лет он работал — ходил с отцом ловить рыбу, трудился в поле, нанимался на подёнщину. В 1891 году будучи 14 лет от роду поступил в церковно-приходскую школу, где проявил недюжинный талант к наукам. Окончив трёхлетнюю программу обучения за два года, мальчик удостоился похвального листа. К этому моменту Седов понял, чего хочет от жизни — стать капитаном дальнего плавания. Но для этого нужно было получить специальное образование в мореходных классах Таганрога или Ростова-на-Дону.
Родители были против, но упрямый юноша не собирался отказываться от мечты. Он накопил денег и сбежал из дома. Инспектор учебного заведения в Ростове-на-Дону не отказал Седову, но поставил условие: он должен три месяца отработать на торговом судне. Лето и начало осени начинающий моряк провёл на пароходе "Труд", начав матросом и дослужившись до рулевого. 13 ноября Георгия приняли в "Мореходные классы" имени графа Коцебу, только после этого он написал родителям, которые с тех пор неизменно поддерживали сына во всех его начинаниях. Уже во втором полугодии за отличную учёбу Седову предоставили право бесплатного обучения, в 1899 году он выпустился с дипломом штурмана каботажного плавания, а 14 марта того же года сдал экзамен на штурмана дальнего плавания и получил назначение на пароход "Султан".
Георгий Седов стал капитаном дальнего плавания, как и мечтал. Фото: wikipedia.org
Надолго наш герой там не задержался. Хозяин, поставив его капитаном, потребовал вести судно на камни — его интересовала страховка — принципиальный Седов категорически отказался выполнить указания. Он довёл корабль до Новороссийского порта в целости и сохранности, но о дальнейшей работе не могло быть и речи. Кроме того, ему мало было просто ходить в море, Георгий мечтал о далёких экспедициях и научных открытиях.
В погоне за этой мечтой он поступил вольноопределяющимся в военно-морской флот и стал штурманом в учебной команде на судне "Березань" в Севастополе. В 1901 году Георгию присвоили звание прапорщика запаса, после чего Седов экстерном сдал экзамены за курс Морского корпуса и вырос до поручика. По протекции генерала Корпуса гидрографов Фёдора Дриженко его зачислили на службу в Главное гидрографическое управление при Адмиралтействе.
"Как раз в эти годы России грозила потеря огромного двойного острова Новая Земля, открытого русскими в древнейшие времена. Норвежские зверобои начали основывать на нём зимовки и промышлять в территориальных северных водах без всякого стеснения. В норвежской печати появлялись статьи об отсутствии интереса России к Новой Земле: там нет русского населения; русские вовсе не интересуются исследованием острова, даже берег не везде положен на карту. По настоянию министерства иностранных дел, Гидрографическому управлению предложено было приступить к исследованию Новой Земли и прилегающего Карского моря, к установке мореходных знаков для русских охранных и промысловых судов. В 1901 году организовали Экспедицию Северного Ледовитого океана на судне "Пахтусов". Её начальнику, капитану второго ранга Варнеку, предоставили право задерживать иностранцев в русских территориальных водах. Варнек с удовольствием зачислил в экспедицию своего нового молодого друга.
Так Седов впервые попал на север".
Из книги спутника Седова в его последней экспедиции Николая Пинегина
На судне "Святой Фока" Седов отправился в экспедицию к Северному полюсу. Фото: wikipedia.org
Путь в науку
В задачи гидрографической экспедиции входило исследование острова Вайгач, а также работы в устье реки Кары и у Новой Земли. После этой экспедиции Седов говорил Дриженко: "Мне место на Севере. Я понял всей душой. Слышал я в Константинополе пословицу: "Кто раз вкусил сладких вод из источника Дольма-Бахче, тот всю жизнь будет болеть желанием вернуться к нему". Видно, мои "сладкие воды" текут на Севере!"
Варнек же после этого путешествия отмечал надёжность и отвагу своего спутника: "Всегда, когда надо было найти кого-нибудь для исполнения трудного и ответственного дела, сопряжённого иногда с немалой опасностью, мой выбор падал на него, и он исполнял эти поручения с полной энергией, необходимой осторожностью и знанием дела".
Пока шла подготовка к следующей экспедиции, Седову в руки попала книга Фритьофа Нансена "Во мраке ночи и во льдах" — о путешествии на судне "Фрам" к Северному полюсу, до которого автор так и не добрался. Идея запала в душу Седову. В 1903 году он в статусе помощника начальника экспедиции Фёдора Дриженко отправился в плавание по Карскому морю. А в Архангельске познакомился с Энтони Фиалой, планировавшим достичь цели Нансена на судне "Америка". Это ещё больше зацепило русского моряка, которому захотелось бы во что бы то ни стало дойти до полюса первым.
"— На полюс? Почему бы нет! Я готов хоть сейчас, если найдётся и у нас честолюбивый миллионер и поднесёт мне чековую книжку. Честное слово, я не буду ею злоупотреблять и на десятую долю! А почему бы на самом деле мне и любому из нас не стать на место этого кавалериста? Каждый из нас моряк и капитан. По крайней мере, не заблудимся. Все мы знаем, что такое лёд и северное море. А к морозу мы более привычны, чем любой из этих американцев. На холодке нам работа — одно удовольствие. <…>
Из книги Николая Пинегина "Георгий Севдов"
Зимовка возле Новой Земли, 1912-1913 гг. Фото: wikipedia.org
Увы, русско-японская война заставила отложить планы по покорению Арктики. Седов служил в Сибирской военной флотилии, в 1905 году стал помощником лоцмейстера в крепости Николаевска-на-Амуре и заслужил орден Святого Станислава 3-й степени "за отлично усердную службу". Помимо рутинной работы он занимался и публицистикой: в газете "Уссурийская жизнь" в 1906 и 1907 годах появились его статьи, посвящённые Северному морскому пути.
В 1908 году, будучи уже штабс-капитаном, Седов вернулся в Санкт-Петербург и вскоре был в следующей экспедиции, вновь под руководством Дриженко — на сей раз в Каспийском море. Как помощник начальника экспедиции, он проводил рекогносцировочные работы и составлял навигационные карты, да так успешно, что заслужил очередной орден, на этот раз Святой Анны 3-й степени.
Год спустя Седову удалось вернуться на любимый им Север. Он должен был принять участие в Чукотской экспедиции Иннокентия Толмачёва как руководитель одной из партий.
Георгий Седов в своей каюте. Фото: wikipedia.org
"В конце декабря 1908 года начальник Главного гидрографического управления Вилькицкий вызвал к себе Седова.
— Господин штабс-капитан, я пригласил вас для обсуждения важного дела. Мною получено разрешение организовать экспедицию для описи устья реки Колымы и подходов к ней с моря. Экспедиция очень, очень ответственная. Не скрою — трудная. Но край весьма интересный. И самое трудное в этом деле — преодоление огромных пространств, очень длинный путь. Почти десять тысяч вёрст до места работы. Их нужно проехать в очень короткий срок, до начала навигации на реке Колыме. В дальней дороге будет немало хлопот и путевых лишений. И ещё осложнение — времени в обрез. Мне нужен человек энергичный, выносливый и знающий дело".
Из Николая Пинегина "Георгий Седов"
С трудным делом штабс-капитан справился блестяще — составленные под его началом карты и описание реки оказались достаточно надёжны, чтобы через пару лет пароход "Колыма" успешно прошёл из Владивостока в Колыму. Учёное сообщество по достоинству оценило заслуги Седова в экспедиции: его избрали действительным членом Русского географического и Русского астрономического обществ.
Члены экспедиции в кают-компании на "Святом Фоке". Фото: wikipedia.org
Мечты — сбывшиеся и нет
В 1909 году случилось ещё одно важное событие в жизни моряка: он познакомился с будущей женой, племянницей генерала Владимира Май-Маевского Верой. К этому моменту офицер был знаменитостью, путешественником, о котором писали все петербургские газеты. Они встретились на вечере у общих знакомых, но приметила его Вера ещё накануне, в Мариинском театре, где смотрела балет "Лебединое озеро".
"Особенно громко хлопал в ладоши и кричал "браво" рослый белокурый человек, лет тридцати, в форме морского офицера. Случайно взглянув на него, я невольно улыбнулась: его открытое мужественное лицо выражало такой искренний, юношески неподдельный восторг, он так горячо проявлял свою благодарность исполнителям, что в нём с первого же взгляда можно было распознать ценителя балетного искусства. Жизнерадостный, загорелый моряк был непохож на изнеженных, холёных, с печатью ранней усталости на лице, представителей "золотой молодёжи" тогдашнего Петербурга! Всё привлекало в нём — и открытая улыбка, и широкий лоб мыслителя, и прямой взгляд серых глаз".
Вера Май-Маевская (Седова), из статьи "Подвиг Георгия Седова"
Молодые люди поженились в июле 1910 года, аккурат перед отъездом гидрографа в экспедицию на Новую землю. Отправляясь в путь, он успокаивал взволнованную жену: "Ты же знаешь, я гидрограф. А гидрограф должен ко всему привыкать. Шторм, морозы, палатка где-либо на пустынном берегу... Всё это для меня привычное, родное. Я до полюса доберусь, поедешь со мной?.." Он вообще был очень внимательным, заботливым мужем, даже сам чистил ей сапожки.
Значительную часть жизни Седов провёл на борту. Фото: wikipedia.org
Но и Вера в долгу не оставалась. В 1911 году, когда Седов был в экспедиции на Каспийском море, она вместо того, чтобы отправиться отдыхать на курорт, поехала к нему и включилась в работу: наблюдала за мерной рейкой. Дело было непростое — через день в течение суток сидеть на маленькой лодочке, чтобы аккуратным почерком заносить в журнал наблюдения. Вера не жаловалась, супруги были счастливы вместе. Именно после этой поездки у них родился сын Павел. Когда он появился на свет, Седов уже был в Архангельске — готовил экспедицию на Северный полюс.
Читайте также: Реальные лица "Двух капитанов" Каверина. Георгий Седов
Жена с маленьким ребёнком переехала туда, потеряв при этом поддержку своей дворянской семьи — отныне она могла рассчитывать только на средства, зарабатываемые мужем, ни о каком достатке речи не шло. Экспедиция требовала огромных денег, выделить которые отказались и Гидрографическое управление, и Государственная Дума. Финансирование пришлось организовывать самостоятельно, за счёт частных пожертвований. Денег не хватало. Позже Вера вспоминала, как Седов прикидывал затраты на экспедицию: "Мало, крайне мало... но что ж поделаешь. Надо рассчитывать на самое необходимое. Лишь бы сломить это равнодушие, этот лёд... — и вдруг ударял кулаком по столу, — только бы преодолеть ледяные стены в самом Петербурге, а полярные льды меня не страшат!"
Собаки играли важную роль в полярных экспедициях. Фото: wikipedia.org
Супруга по мере сил помогала мужу в подготовке — ухаживала за собаками, которых купили для путешествия. Она до последнего оставалась со своим Георгием, была и в числе провожающих на "Святом Фоке", пока буксирный пароходик не увёз всех родственников назад в Архангельск. Больше им не суждено было увидеться — капитан сгинул во льдах. Дойти до Северного полюса ему тоже не удалось, он умер, упорно продвигаясь к своей заветной цели.
"2 февраля. С утра тихо, пасмурно, температура -13°. В 12 часов при температуре -20° под пушечные выстрелы отвалили от судна к полюсу. Провожали нас вёрст пять вся здоровая команда и офицеры. Сначала дорога была плохая, но зато собакам помогала команда, а затем дорога улучшилась, а в конце Гукера встретили огромные ропаки, через которые пришлось переправляться благодаря наступившей темноте с большим препятствием; нарты опрокидывались, и люди падали. Я с больными ногами полетел несколько раз...
3 февраля. В 9 снялись с лагеря. Дорога скверная. Выпало много снега, и нарты врезаются в него. Собаки еле тащат. Подвигаемся тихо, тормозом является также третья нарта, которая без человека. Холод собачий -35°, при этом ветерок прямо в лоб... Ноги мои поправляются, слава Богу.
14 февраля. Сегодня в 9 часов потащились дальше. Снег, туман, ничего не видать, собаки не везут — караул. Протащились около трёх-четырех вёрст и стали лагерем... Здоровье моё очень скверно...
16 февраля... Болен я адски и никуда не гожусь. Сегодня опять мне будут растирать ноги спиртом. Питаюсь только одним компотом и водой, другого ничего душа не принимает. Увидели выше гор впервые милое, родное солнце. Ах, как оно красиво и хорошо! При виде его в нас весь мир перевернулся. Привет тебе, чудеснейшее чудо природы! Посвети близким на родине, как мы ютимся в палатке, больные, удручённые, под 82° северной широты!"
Из дневника Георгия Седова
Георгий Седов с женой Верой на борту "Святого Фоки". Фото: wikipedia.org
Матросы Григорий Линник и Александр Пустошный, сопровождавшие капитана к полюсу, похоронили его на острове Рудольфа. В могилу вместе с Седовым лёг и российский флаг, который ему так и не удалось поставить на Северном полюсе. Но пусть главную свою мечту он так и не смог воплотить в жизнь, всё же стал капитаном дальнего плавания, всю жизнь ходил в экспедиции и занимался наукой — как и загадал себе в далёкой юности.
Ольга Ладыгина