Вперед, вперёд к новым дорожным впечатлениям,
к новым картинам растительной и животной жизни!
Л. И. Бородовский
Изучение и освоение Южно-Уссурийского края не могло быть успешным без хорошего знания окружающего мира – соседних стран, особенно это касалось Китая. Поэтому, когда полковник Д.В. Путята, под руководством которого снаряжалась экспедиция на Большой Хинган, обратился в Общество с предложением командировать поручика Леонида Ивановича Бородовского в состав экспедиции, «Общество изучения Амурского края», всегда отзывчивое на всякие попытки к изучению Востока Азии, ходатайствовало также перед бароном Корфом, который согласился на эту командировку, лишь бы она была совершена без расходов для казны». По результатам этой экспедиции действительный член Общества Л.И. Бородовский 20 и 27 января 1892 г. выступил в ОИАК с докладом, а в третьем томе записок был опубликован его путевой дневник.
Записки ОИАК. – Т. III. – Владивосток: Типография Сибирского флотского экипажа, 1894. – 155 с.: 1 карта.
Бородовский Л.И. Материалы к описанию Хинганской экспедиции полковника Путяты: Дневник члена экспедиции.
Целью экспедиции «была поставлена возможно полная рекогносцировка южных отрогов Хингана, причем рекомендовалось обратить внимание и на природу посещенного района». В задачу Бородовского входило создание ботанической и зоологической коллекций. В дневнике описывается все, что автор встречает на своем пути. Природа, животный и растительный мир, а также общение с населением создают образ страны, такой близкой и такой незнакомой. Передвигаясь по стране, путешественники обращают внимание на изменение климата, флоры и фауны. 28 мая в дневнике появляется такая запись: «Благодаря разнообразию растительности оживляется и животный мир, хотя разнообразия в видах животных и здесь незаметно». Запись, датированная 3-м июня: «Совершив здесь энтомологическую экскурсию, я нашел богатую добычу»; 5 июня: «Не могу не заметить, что большая часть растительных пород встречена была нами уже ранее. Гораздо интереснее тот факт, что те же растения здесь едва набирают цвет, тогда как под Темынь-гуанем мы видели их уже отцветшими. Вообще, несмотря на сравнительно малое пройденное пространство, каких-нибудь 200 – 300 верст, разница в климате громадная и по ночам делается особенно чувствительной»; 14 июня: «Поразительная бедность в царстве насекомых, жесткокрылых мало, бабочек же не видно почти совсем»; 16 июня: «Бедность орнитологической фауны - замечательная!»; 3 июля: «В общем, результаты моего коллектирования сводятся почти на нет, так как интересные находки чрезвычайно редки. Гораздо большую цену имеют наблюдения над жизнью птиц, гнездящихся в долине»; 31 июля: «Масса цветущих растений является в таком разнообразии и обилии, что положительно не успеваешь сушить их …».
Хотя автор, как он сам говорит, не претендует на литературные достоинства дневника и не старался быть литератором, надо отметить, его описания природы не лишены поэтичности: «Чудный вид с горы на окрестность. Куда не взглянешь, всё горы и горы! Дикие, голые обрывистые холмы, как волнистое море, расстилаются перед глазами, теряясь в какой-то мгле, стоящей в воздухе»; «Горы покрыты высокой сочной травой; самый воздух и тот, кажется, приобрёл какой-то особенный запах зеленого поля, тот запах, который имеют наши более северные леса и степи забайкальские и который напоминал далёкую Сибирь»; «Что за чудная галерея перепутанных долин, ущелий и оврагов виднелась под ногами! ... Впереди на севере раскинулась необозримая площадь плоскогорья с пестрым ковром цветов и трав. Глаз не в силах оторваться от волнующегося ветром травянистого моря …».
Наблюдая за местным населением, Бородовский отмечает любезность официальных лиц, трудолюбие китайцев, их небольшие потребности, способность работать за ничтожную плату. Обращает внимание на хорошо обработанные посевы, и в то же время его удивляет «страшная небрежность китайца в обращении с животными». На пути экспедиции встречается множество разрушенных памятников, но никто не мог объяснить, в честь кого они были воздвигнуты. Оберегая себя от влияния европейской науки, китайцы не ценят и своей 2000-летней культуры. В отношении к своим богам китайцы проявляют полное равнодушие. Об этом говорит разрушенная кумирня и идолы, которые «в самых непривлекательных положениях позировали на открытом воздухе». Но не только члены экспедиции наблюдали окружающий мир. Сами они также вызывали большой интерес со стороны местных жителей: «Сделавши на полпути остановку в гостинице, мы, однако, не отдохнули… Вся деревня от старого до малого старалась влезть к нам в комнату… Они мало того, что нагло глядели на нашу еду, но даже стали трогать наши вещи и бороды. Последнее вывело нас из себя, мы выгнали их из комнаты, и тут только узнали, что хозяин гостиницы показывал нас за деньги. Перспектива изобразить из себя интересную забаву была очень неутешительна, и мы вынуждены были тронуться далее». На протяжении всего пути члены экспедиции постоянно ощущали это навязчивое любопытство со стороны населения и выслушивали суждения о себе, «часто приправленные острой солью насмешки, а иногда и бранью».
Экспедиция длилась три с половиной месяца. За это время не удалось создать достаточно полной и разнообразной коллекции. Но задачи экспедиции были гораздо шире, и перечень выполненных работ автор приводит в конце дневника. Конечно, с тех пор многое изменилось в тех местах, где побывала экспедиция, но исторический взгляд на события и факты помогает лучше понять настоящее. И самое главное: читается дневник легко и с интересом.
Продолжение следует.
Материал подготовлен библиотекарем Приморского краевого отделения РГО – Общества изучения Амурского края Л.Ф. Юриновой
