Известный русский писатель, участник кругосветной экспедиции на фрегате "Паллада" Иван Гончаров писал, что трудно действовать по законам ума и логики там, где нет ключа к миросозерцанию и нравам народа, трудно разговаривать на их языке, не зная грамматики и лексикона. Участвуя в научном путешествии середины XIX века с членами Русского географического общества, Гончаров написал много работ, посвящённых культуре и жизни разных народов. Он стал признанным востоковедом, о чём мало кто знает. В этом материале мы расскажем о тех, кто так же, как и Иван Гончаров, были известными "покорителями" нравов Востока, но вошли в историю за другие заслуги.
Гомбожаб Цыбиков (1873 – 1930)
Талантливый выпускник Восточного факультета Санкт-Петербургского государственного университета и первый иностранец в Тибете, сумевший сделать фотографии закрытого на рубеже XIX–XX века государства Далай-ламы. Гомбожаб Цэбекович, хоринский бурят и убеждённый буддист, не вызвал подозрения у тибетских властей и въехал в Лхасу вместе с паломниками.
Путешественник фотографировал горные виды, сооружения и предметы под страхом смертной казни через прорезь молитвенного барабана — буддистской "мельницы"; он встречался с Далай-ламой XIII и делал наброски будущих книг об одном из самых закрытых регионов мира.
После возвращения из экспедиции Цыбиков работал в университетах Владивостока и Иркутска, переводил тибетских авторов и стал создателем ряда учебников бурятского и тибетского языков.
Собранные фотографии Лхасы и Центрального Тибета впоследствии были изданы Русским географическим обществом, а также опубликованы одним американским журналом, который в то время находился под угрозой закрытия.
Размещение фотографий Цыбикова на разворотах с небольшими комментариями оказалось удачным решением и стало впоследствии "фишкой" этого издания.
Журнал назывался National Geographic.
К интересным работам Гомбожаба Цэбековича относят "Буддист-паломник у святынь Тибета", "О Центральном Тибете", "Монгольская письменность как орудие национальной культуры".
Николай Константинович Бошняк (1830 – 1899)
Исследователь Приамурья и Сахалина, участник Амурской экспедиции адмирала Геннадия Невельского. 21-летний Бошняк по заданию Невельского отправился изучать Сахалин, где, по данным коренных жителей (нивхов или гиляков), находились обширные месторождения каменного угля. Молодой человек на собачьей упряжке прошёл до восточного побережья острова, исследовал реку Тымь и открыл ценное месторождение.
Поездка, из которой Николай Константинович вернулся еле живым, по его словам, была "трудной, но не без приятных впечатлений".
Бошняк, выживая во время похода и сахалинской зимовки, очень интересовался жизнью местного населения (нивхов и "тазонов") и обобщил свои наблюдения в статье "Экспедиция в Приамурский край".
"Он был первым из европейцев, который дал обстоятельные сведения о северном береге Татарского пролива и обнаружил неверность этой части на карте Крузенштерна, <...> разрешил весьма важный вопрос, именно: что жители, обитающие на этом берегу, никогда от Китая зависимы не были и китайской власти не признавали", – подтверждал важность деятельности своего ученика Геннадий Невельской.
Николай Японский (1836 – 1912)
Иван Дмитриевич Касаткин, выпускник нескольких ведущих духовных учебных заведений, в 24 года принял постриг и отправился проповедовать в Японию. Приехав в Страну Восходящего Солнца "без гроша в кармане", монах Николай трудолюбиво приступил к изучению японского языка и культуры, попутно овладевая английским, игравшим там роль международного языка.
Николай учил этот непростой язык "инстинктами", ходил по городу, наблюдая повседневную жизнь островного народа, беседовал с буддистами и синтоистами, находил время для написания аналитических заметок и статей для русской газеты "Восточное Поморье".
Главным делом его жизни стал перевод на японский язык Нового Завета, к которому монах приступил через 8 лет.
Ровно столько ему понадобилось для того, чтобы освоить японскую письменность.
Монах Николай прозван "Японским" не только за то, что стал основателем Русской Духовной Миссии в далёком государстве, но и за создание школы русского языка для местных жителей, которую могли посещать и девушки; за уважительное отношение к людям с (казалось бы) чуждыми ему взглядами, заботу о русских военнопленных после Русско-японской войны и, главное, за неустанные попытки найти компромисс между интересами двух государств.
"В трёхсотлетней с лишним истории российско-японских взаимоотношений многое складывается очень несчастно, кроме трудов Николая Японского", — так отзываются о деятельности просветителя даже современные востоковеды.
Андрей Евгеньевич Снесарев (1865 – 1937)
Военный географ, востоковед, действительный член РГО и ветеран Первой мировой и Гражданской войн посвятил жизнь изучению Средней Азии и Индии. Во время военной службы в Туркестане он занимался военно-географическими описаниями Туркестана, Афганистана и Индии, а также Памира и Гиндукуша.
Снесарев многие работы посвятил этнографическим описаниям, неоднократно выступал с докладами на международных конференциях по востоковедению.
Военную службу и работу учёного секретаря Императорского Русского географического общества Андрей Евгеньевич умудрялся сочетать с активной педагогической деятельностью и был одним из создателей Московского интитута востоковедения.
Снесареву принадлежит множество интереснейших работ, среди которых "Краткий очерк Памира", "Индия как главный фактор в среднеазиатском вопросе", "Невероятная Индия: религии, касты, обычаи".
Иван Александрович Гончаров (1812 – 1891)
В 1852 году будущий автор "Обрыва" и "Обломова" отправился в долгое кругосветное путешествие в качестве секретаря адмирала Евфимия Путятина на фрегате "Паллада".
Экспедиция, главная цель которой было заключение торгового договора с "закрытой" в то время Японией, прошла воды Атлантики и обогнула мыс Доброй Надежды, зашла в гавани Сингапура и Гонконга, провела зимовку с 1853 по 1854 гг. в Нагасаки. Гончаров с большим интересом узнавал об обычаях загадочной страны через японских переговорщиков, с которыми сдружился, и голландцев из торговой фактории.
После заключения двухсторонних договорённостей с Японией экипаж фрегата "Паллада" отправился к берегам Приамурья через Филиппины и Южный Китай. Обратно в Санкт-Петербург Гончаров добирался уже сухопутным путём по Сибирскому тракту.
Писатель обстоятельно и интересно описывает приключения экипажа судна и свои этнографические наблюдения в путевых заметках "Фрегат "Паллада".
Это произведение стало эталоном эссе русских путешественников середины XIX века и поведало нашим соотечественникам немало любопытных деталей о жизни далёких восточных стран.
Материал подготовлен на основе Географического словаря Молодёжного клуба РГО
Автор: Наталья Греля,
заместитель руководителя Молодёжного клуба РГО на базе Калининградского областного отделения Общества