Она увезла его на "край света": как пара метеорологов работает на одной из самых северных станций России

Вы когда-нибудь задумывались, в каких условиях работают метеорологи? Нет, не те, что каждый день вещают нам прогноз погоды, а первое звено: люди, что снимают показания приборов несколько раз в сутки, записывают направление ветра и количество осадков, живущие отшельниками в отдалённых от цивилизации местах. С одной такой семьёй познакомился наш корреспондент Александр Обоимов.

Рабочее место — тундра

Попасть на мыс Канин Нос чрезвычайно сложно — расположенный между Баренцевым и Белым морями, вторгающийся в водное пространство носом хищной птицы (отсюда и название — от птицы канюк), он практически недоступен для туристов. На самом северном архипелаге Земля Франца-Иосифа их бывает в десятки раз больше, чем здесь. Ненцы называют его Япто-Сале, то есть "тонкий мыс". Сейчас этот край отрезан от цивилизации — ничто сюда регулярно не заходит, не прилетает. Только научные экспедиции и редкие профессиональные путешественники могут пройтись здесь летом по отполированным камням и упругим мхам, зачерпнуть горстью янтарной ягоды морошки, полюбоваться местными достопримечательностями. А зимой экстремалы на автомобилях и снегоходах добираются сюда, чтобы посетить одно из самых ветреных мест материковой России.

От посёлка Шойна до полярной метеостанции на мысе Канин Нос чуть больше ста километров. Раньше тут стояли пограничники, и к этому месту вела настоящая дорога, по которой ездили машины, гусеничная техника. Но погранзаставу ликвидировали, c тех пор никто севернее Шойны на тяжёлой технике не ездит.

Здесь работает одна из самых удалённых метеостанций в России — МГ-2. Первый маяк на мысе Канин Нос установили в 1915 году, накануне революции. За минувший век он неоднократно перестраивался и спустя 105 лет выглядит как четырёхгранная усечённая пирамида чёрно-белого цвета. Одновременно с постройкой маяка тут начала работать и метеостанция, первым наблюдателем которой был матрос-сигнальщик с поста наблюдения и связи Пётр Ефимов.

В сентябре 1918 года из-за Гражданской войны и неразберихи станция не работала почти год, но вскоре порядок вернулся, а с ним и учёные. В годы Великой Отечественной войны гидрометеорологическая информация станции играла важную роль в обеспечении деятельности Военно-морского флота и авиации.

И вот в этих условиях живут и работают всего два человека — молодая семейная пара, бесстрашные мужественные люди — полярники-метеорологи Иван Сивков и Евгения Костикова, которые занимаются метеонаблюдениями на местной метеостанции и по совместительству являются смотрителями маяка.

Командировка

Вылет вертолёта из-за сложных метеоусловий на маршруте Архангельск — Канин Нос переносили несколько раз. Но вот мы получили добро на полёт. Меньше трёх часов, и уже на краешке земли — по крайней мере, такая надпись красуется на одном из зданий маячной службы.

Как только вертолёт коснулся колёсами заснеженной тундры, а винты перестали вращаться, мы услышали тишину тундры. Тишина в деревне, в лесу, в поле — она другая. Зимой тишина тундры — это величавое таинство природы, в которой столько затаённых шорохов. Всё живущее спряталось и оцепенело: куропатка — под снегом, песец — за пригорком, лемминг — в норе, нерпа — подо льдом моря, которое тоже замерло до весны. Только ты один идёшь по тундре и нарушаешь её тишину своим неосторожным шагом. Скрип снега кажется святотатством, замираешь, закрываешь глаза и через некоторое время становишься частичкой этой первозданной природы. Ты даже начинаешь слышать стук собственного сердца. Сначала всё это пугает и кажется какой-то мистикой, затем появляется желание узнать, что кроется за этим беззвучием. Если такое с вами произошло, то это означает, что духи тундры приняли вас. А если нет, то тут вам не место…

Именно здесь, на Канином Носу, я познакомился с удивительными супругами. Ей — 32, ему — 31. Почти комсомольцы-добровольцы, только людей вокруг гораздо меньше, чем было ещё в конце 80-х.

Девушка с характером

К столетию МГ-2 Канин Нос её начальником стала хрупкая девушка. Костикова Евгения родилась в Алтайском крае в небольшом городке Камень-на-Оби. После девятого класса хотела уехать учиться в Новосибирск — 200 км от города, но юную путешественницу в 15 лет родители не отпустили. В итоге она поступила в Политехнический техникум на лаборанта-эколога. Через год Женя убедила родителей и поступила в Новосибирское ПУ-7, которое готовит метеорологов. Узнала об училище и об этой профессии от знакомой мамы, которая проработала восемь лет на Камчатке и рассказывала о жизни на труднодоступной станции как о самом счастливом времени.

— Женя, как давалась тебе учёба?

— Я училась с большим интересом, была старостой группы. Участвовала в различных соревнованиях, неоднократно побеждала в конкурсах скоростной радиотелеграфии (азбука Морзе).

— Как попала на Север?

— Побывать на Крайнем Севере я мечтала с детства, а тут представилась такая возможность. Сразу после окончания училища поехала по распределению в Архангельск. По иронии судьбы первой моей станцией стала МГ-2 Канин Нос.

— Ожидания романтики оправдались?

— Ещё как, даже на 200%, наверное. Но первый год было очень тяжело, и в психологическом, и в бытовом плане. Тут ведь надо и дрова наколоть, и воды принести, и печь истопить, и поесть приготовить. Это отнимает много времени и сил. Я же выросла в городе, со многими вещами не сталкивалась, так что девушкам из деревни намного проще в этом плане, ещё и не думала, что так долго нужно работать до отпуска и нельзя выбраться со станции, честно говоря, не ожидала такой изоляции от цивилизации. Представляла себе это как работу вахтой: на два-три месяца. Но это хорошая школа для начинающего полярника.

— А сама работа метеоролога тебе понравилась?

— Конечно, понравилась. Мало того, я решила поступать в РГГМУ, получить специальность синоптика и поэтому перевелась на станцию МГ-2 Абрамовский Маяк, так как оттуда возможно было выезжать на учёбу в Санкт-Петербург. Чуть позже мне предложили более подходящий вариант — станцию Мишвань в Республике Коми. Я там проработала три года. Место, где находится эта станция, очень красивое: тайга, река Лая, озёра. Сейчас она, к сожалению, закрыта.

— Я заметил, что труднодоступные станции в нашей стране закрывают.

— У Росгидромета нет денег. Закрыты соседние с нами метеостанции МГ-2 Моржовец, МГ-2 Мыс Микулкин, МГ-2 Сенгейский Шар — там поставили АМС (автоматические метеорологические станции), их позывные мы уже никогда не услышим в эфире, и это очень грустно. Хотя модернизация и пришла в нашу структуру, на Крайнем Севере без людей не обойтись — автоматы не смогут полностью нас заменить.

— Значит, вы ещё поработаете?

— Надеемся, недаром нам новый дом построили! Жить и работать стало намного комфортнее. Тем более наша станция относится к реперным, а такие не закрывают, — с оптимизмом утверждает Евгения.

— А как обратно на МГ-2 Канин Нос попали?

— Связалась с Северным управлением Гидрометслужбы, и там сказали, что летом освободится место начальника станции на Канине, а пока можно поехать на МГ-2 Сенгейский Шар — заменить семейную пару метеорологов, они в отпуск выезжали, в то время там работал мой родной брат. Работали на станции с апреля до середины августа 2015 года, а потом нас перебросили сюда. Здесь уже пятый год с мужем зимуем.

За женой на "край света"

Вряд ли Евгения согласилась бы работать одна в заснеженной тундре. То ли дело — со второй половиной.

— Трудно вдвоём работать? На вас метеостанция и маяк.

— Это мы первую зиму тут вдвоём, да и собака нам скучать не дает, — смеётся Иван и треплет пса по загривку. — Не особо и трудно. Глаза боятся — руки делают. Знаем, что кроме нас, никто работу не выполнит. Но трудовые обязанности распределяем согласно должностям.

— Иван, а ты как стал метеорологом?

— Сам об этом никогда не мечтал, но любовь заставила. Мы с Женей познакомились в Ханты-Мансийске. Я на тот момент работал водителем, охранником и линейщиком. Гордиться, в общем-то, нечем. Когда встал вопрос её длительной работы в Заполярье, я, не раздумывая, отправился вместе с ней. Метеорологического образования у меня нет, всем азам и премудростям метеорологии обучила на метеостанции моя любимая жена.

— Вам здесь нравится?

— Природа здесь очень живописная: скалы, заполярные пляжи — красота. Летом температура воздуха в тени иногда доходит до + 30ºС. Ловим рыбу, собираем морошку, грибы, купаемся, загораем, — наперебой, с воодушевлением рассказывают ребята.

— А как зимой?

— Зимой почти постоянно дуют ветра, — продолжает хозяйка метеостанции. — Труднее всего переносится полярная ночь, когда исчезает солнце. Разве можно жить без солнца? Зато тут очень красивое северное сияние — совершенно неправдоподобное явление. Будто бы в небе раскрывается окно в потусторонний мир. Мы вдруг становимся свидетелями, что там происходит, но ничего не понимаем! А там всё движется, меняется, трепещет, озаряется неведомыми красками, исчезает, опять появляется… Конечно, ещё сильно скучаю по родным. Во время зимовки я больше всего переживаю, чтобы у них было всё хорошо. А так цивилизация сейчас доходит даже до нас, с близкими общаемся с помощью мессенджеров через интернет.

— Чего, кроме живого общения, вам не хватает?

— Иногда мечтаем о таких благах цивилизации, как сходить в кино, в кафе. Хочется того, чего нет на станции: молочных продуктов, свежих фруктов, овощей. А теперь продукты выдают ещё и по нормам, хотя зарплату подняли.

— Но главное, чтобы в доме было тепло и исправно работало оборудование и агрегаты, выдающие электричество, — добавляет Иван. — Если дизель встанет, то ни о каком кино думать не захочешь.

— Чем занимаетесь, когда не работаете?

— Ходим на рыбалку, за грибами, ягодами. Интернет с каждым годом всё хуже, видео не удаётся посмотреть. Купили телевизор со спутниковым телевидением. Раньше, когда интернет работал более стабильно, смотрели тревел-блогеров, Иван любит смотреть про автомобили. Различные фильмы, сериалы. А так, если есть свободное время, гуляем по мысу. Эти пейзажи никогда не надоедают.

— Как праздники отмечаете?

— Праздники отмечаем все вместе — со своим коллективом и коллективом маяка. Это в этом году нас только двое, а так здесь до восьми человек зимует. Готовим салаты, я пеку торты, пироги, в хорошую погоду жарим шашлык. Но не засиживаемся, т.к. мы все на рабочем месте. Живём очень дружно, стараемся во всём друг другу помогать. В общем, жизнь здесь даётся нам не так уж и сложно. Когда находимся в отпуске, скучаем по станции…

Мы передали полярникам пару мешков картошки, свежие огурцы, помидоры, бананы, кока-колу (уж очень они просили), зелень, сосиски, сметану, жёсткий диск с новыми российскими фильмами, несколько бутылок шампанского и ещё много всякой всячины, чего ребята давно уже не видели в своём рационе.

Большое красное солнце спустилось в самую тундру, и нижний край его коснулся далёких заснеженных холмов. Сквозь густую дымку можно было смотреть на него прямо, как будто это не великое светило, а сказочный светящийся шар. Всё это завораживало, но любоваться было некогда, звала дорога.

Александр Обоимов