25 августа 1942 года в неравном бою с немецким тяжелым крейсером "Адмирал Шеер" возле острова Белуха героически погиб, не спустив флаг, ледокольный пароход "Александр Сибиряков".
Шел второй год самой кровопролитной войны в истории человечества. Фашистское командование знало, что в период арктической навигации на запад и на восток по Северному морскому пути движутся караваны советских судов с ценными грузами. Поэтому они решили послать в Карское море крупный рейдер – тяжелый крейсер, или, как его еще называли, «карманный» линкор, «Адмирал Шеер» в сопровождении нескольких подводных лодок.
Командиру крейсера, капитану 1 ранга Вильгельму Меендсен-Болькену предписывалось, действуя на путях движения судов между Новой Землей и проливом Вилькицкого, нападать на конвои и разрушать сооружения полярных портов. По расчетам немецких штабистов, это могло парализовать движение по СМП вплоть до конца навигации. Этот план получил кодовое название «Вундерланд», что в переводе означало «Страна чудес».
25 августа неподалеку от острова Белуха немцы неожиданно наткнулись на советский ледокольный пароход «Александр Сибиряков», следовавший с грузом горючего, оборудования, продовольствия и сменой полярников из Диксона на Северную Землю и другие полярные станции. Всего на борту было 104 человека.
Понимая, что раннее обнаружение грозит срывом всей операции, ведь в случае передачи данных с ледокола о противнике, конвой мог уйти, немцы начали притворяться союзниками, подняв американский флаг и начав передавать просьбы о сближении. Однако командовавший ледоколом капитан Анатолий Качарава, подходить ближе не собирался. Он тут же передал на Диксон радиограмму о неопознанном крейсере, настойчиво запрашивающем обстановку и направил свое судно ближе к острову Белуха. Но уйти и скрыться от рейдера, развивающего скорость в 26 узлов, старому пароходу было невозможно. Несравнимо было и боевое вооружение военного пирата и мирного ледокольного судна.
Гитлеровцы передали семафором сообщение: «Спустить флаг и сдаться». Одновременно сделали предупредительный выстрел. В ответ капитан А.А. Качарава командует открыть огонь по крейсеру.
Немцы были ошеломлены неслыханной дерзостью советских торговых моряков, посмевших сопротивляться. Вооружение ледокольного парохода 1909 года постройки, четыре пушки – 76 и 45 миллиметров. У «Шеера», современного фашистского корабля, специально построенного для дальнего рейдерства – шесть 105-миллиметровых орудий, восемь 150-миллиметровых, шесть 280-миллиметровых. И на ледокольный пароход обрушился шквал огня из крупнокалиберных пушек. В первые же минуты были снесены два кормовых орудия, убиты 32 человека прислуги с их командиром С.Ф. Никифоренко. Упала носовая мачта, оборвав антенну. Начался пожар.
Радист А.Г. Шаршавин на аварийной радиостанции передал в эфир: «Нас обстреливают ... нас обстреливают... горим ...»
Один из снарядов попал в носовую часть парохода, где стояли бочки с бензином. Они начали взрываться, пожар охватил весь пароход. Фашисты продолжали расстреливать горящее судно. Вдобавок начали рваться свои же снаряды. Поставленные вертикально, они летели вверх, прочерчивая в небе разноцветные трассы. Это погибающий корабль отдавал последний салют своему героическому экипажу.
Капитан А.А. Качарава по переговорной трубе приказал старшему механику Н. Г. Бочурко: «Открывай кингстоны. Выводи людей. Выходи сам, будем...» Капитан не договорил. Осколком его тяжело ранило в живот и в правую руку. Его подхватили матросы и по горящему трапу спустили к последней сохранившейся шлюпке.
В это время А.Г. Шаршавин еще успел передать в эфир последнюю радиограмму: «Горим, прощайте. 14 часов 05 минут». Очередной снаряд угодил в радиорубку. Шаршавин чудом остался жив.
Старший механик приказ капитана выполнил – кингстоны открыл. Он до конца исполнил свой долг. Погибающего корабля он не покинул. За совершенный подвиг Николай Григорьевич Бочурко был награжден орденом Отечественной войны II степени посмертно.
gibel_sibiryakova_iz_nemeckogo_arhiva.jpg
Из всего экипажа и пассажиров в шлюпке оказалось 18 человек, многие из них были тяжело ранены. Как только шлюпка отошла от тонущего парохода, показался быстроходный катер с наведенными на шлюпку пулеметами. Фашисты, действуя прикладами автоматов, насильно заставили моряков перейти на катер и отвезли их на рейдер. В тот момент, когда немецкий катер на большой скорости увозил сибиряковцев, кочегар Павел Вавилов находился в воде и держался за бревно. Его не заметили за обломком бревен и плавающих бочек.
Кочегар смог доплыть до шлюпки, из которой немцы забрали пленных, и стал грести к острову. До него было около двух миль. Подобрал в воде узел, в нем ватное одеяло, валенки, шапка, подобрал чемоданчик, в нем папиросы «Звездочка» и спички. Затем подобрал спальный мешок и мешок с отрубями. Кроме этого, Вавилову удалось раздобыть наган, топор, выловить из воды бревна и доски, бочонок с галетами.
Пристанищем «полярного Робинзона» на 34 дня стал остров Белуха, самый западный из пяти островов безымянного архипелага, расположенного в 19 милях к северу от западного побережья Таймырского полуострова. На самой высокой точке был установлен навигационный знак – пирамида с шестом и координатами.
Из выброшенных на берег досок и бревен, предназначавшихся для полярной станции на Северной Земле, он соорудил будку, а на шесте повесил пеструю рубаху, чтобы заметили с пароходов или самолетов. Кроме галет и отрубей есть, было нечего. В ведро насыпал отрубей и моченых галет. Смешивал все это и кипятил. Пресную воду он собирал во время дождя пригоршнями в ведро из ямок между камней. Ведра ему хватало на четыре дня.
upavshiy_derevyannyy_mayak_na_kotorom_vavilov_provel_34_dnya_2.jpg
Однажды, возвращаясь с обхода по острову, Павел обнаружил в своей будке жуткий беспорядок – в ней хозяйничали белые медведи. Пришлось на ночевку забираться на вершину пирамиды. Утром он был разбужен сердитым ворчаньем. У подножья пирамиды стояла медведица с двумя медвежатами. Медведица была, очевидно, сыта и не проявляла враждебных намерений. Потопталась, испробовала на зуб доски, ткнула мордой непослушного медвежонка и вразвалку пошла прочь от домика.
Павел вел дневник, для этого он использовал одну из книг для метеорологических наблюдений. Две такие книги в непромокаемой упаковке он выловил в море на месте гибели «Сибирякова». Каждый день он вносил туда самые важные события.
Штормы все чаще, снежные заряды, первые морозы… Петр Иванович взялся делать плот, чтобы идти на нем навстречу судам (его шлюпку разбило уже на острове, штормом о камни). И наконец, его заметили с одного из пароходов. Тот прошел мимо, но прилетел самолет, сбросил мешок, а в нем шоколад, сгущенка, записка: «Мы тебя видим, но сесть не можем, очень большая волна. Завтра прилетим еще. Остерегайся медведей, на соседнем острове их много». На другой день тот же самолет прилетел снова – и опять не смог сесть. Сбросил посылку с шоколадом, сгущенным молоком, жареной рыбой, папиросами. На третий погода была нелетной. На четвертый спасение пришло. Экипаж во главе с летчиком Иваном Черевичным, несмотря на большую волну, сел в море. Два человека в резиновой лодке подплыли к острову и сняли с него Вавилова.
После войны Павел Иванович продолжал ходить в море. Гидрографы Диксона назвали в честь него остров в группе Северо-Восточных островов. Ему было присвоено звание Героя Социалистического труда…
Фашистский рейдер свою задачу не выполнил. Наших судов, кроме «Сибирякова», он не нашел, а подойти неожиданно к Диксону он также не смог. Радист А.Г. Шаршавин успел предупредить о немцах в Карском море, Диксон был готов к бою с немецким крейсером.
До 1944 года моряки ледокольного парохода «А. Сибиряков» находились в Данцигском концлагере и только после освобождения Советской Армией 14 моряков, оставшихся в живых, вернулись на Родину.
o._beluha.jpg
Из приказа командующего Краснознаменным Северным флотом от 28 апреля 1965 года:
«Для отдания воинских почестей героизму, мужеству и самоотверженности моряков-североморцев на местах их героических боев определить координаты мест боевой славы: широта 76 градусов северная, долгота 91 градус 31 минута восточная. Здесь 25 августа 1942 года пароход «А. Сибиряков» дрался с немецким крейсером «Адмирал Шеер». Пароход погиб, флага не спустив...
Всем кораблям, проходившим объявленные координаты мест боевой славы, приспускать флаги, подавать звуковые сигналы...»
Александр Обоимов