Аполлоний Родосский родился в Египте, в Александрии или Навкратисе. Был учеником Каллимаха, долгое время жил на острове Родос, в период с 260 по 247 гг. возглавлял Александрийскую библиотеку. В творческой деятельности он стремился возродить эпическую поэзию. Опираясь на Гесиода, Пиндара, Софокла, а также на Каллимаха, он написал поэму «Аргонавтика» по мотивам известной легенды о походе аргонавтов за «золотым руном» в кавказскую Колхиду. Вскоре, как грамматик и писатель он приобрел большую славу в Греции.
По мере развития географических представлений греков о мире, маршрут похода аргонавтов (особенно его возвратный этап) видоизменялся. В сюжете «Аргонавтики» Аполлония Родосского мы находим уже свидетельства об азово-каспийском регионе (извл. 1-3) и о Рифейских горах (извл. 4), чего не было при описании путешествия «Арго» до этого. Определенный интерес представляет эпизод, в котором Медея, дочь колхидского царя Ээта (владельца «золотого руна»), помогает аргонавтам выполнить задание своего отца – вспахать поле, управляя двумя огнедышащими медноногими быками. Ночью она готовит волшебное «прометеево» зелье – если смазать им тело, оно становится нечувствительным к испепеляющему пламени. Приготовление этой мази происходило в «каспийской раковине», т.е. огромной ракушке, привезенной с Каспийского моря (извл. 3).
Чрезвычайно любопытно описание реки Фермодонт (извл. 1), под которой, в частности, понимают Амударью с ее мощной дельтой. Но многие моменты в поэме противоречат «среднеазиатской» локализации Фермодонта. Возвратный путь аргонавтов у Аполлония лежал совсем в другом направлении. Похитив таки «золотое руно (после бесплодных попыток добыть его «на договорных началах») и спасаясь от погони, они вошли в Истр-Дунай, поднялись вверх по течению – «в сторону» Рифейских гор (извл. 4), и якобы через ответвление Истра, устремляющееся в Адриатическое море, вернулись в Грецию. Таким образом, путь их лежал сначала на север, потом на юго-запад, но никак не на восток. Аполлоний пишет, что река Фермодонт – единственная в своем роде. В отношении же Окса-Амударьи и Яксарта-Сырдарьи уже в то время было известно, что они очень похожи между собой. Скорее всего, Аполлоний в своем описании, говоря о реке, которой «нет подобных», указывал именно на азово-прикаспийский регион, – место кочевий враждебных савроматов (извл. 2). Здесь течет только одна уникальная река, дельта которой действительно не имеет себе равных в Европе. Мы намекаем на Волгу.
Подтверждает высказанное предположение и название гор, с которых эта река стекает, – «Амазонские. Легендарные Геродотовы амазонки всегда были приурочены в своем проживании к азово-волго-каспийской территории. Под этими горами можно видеть Приволжскую возвышенность(в т.ч. Жигулевские горы).
zhigulevskie_gory_foto_s.v._saksonova.jpg
Ближе соотносится с Волгой и упомянутое автором число рукавов дельты – 96; по современным данным в волжской дельте их до 500, включая мелкие речки. У Амударьи и Сырдарьи протоков гораздо меньше. В нижнем течении Волга также проходит через пустынную местность, а основной сток воды в Каспий идет через главный (западный) рукав. Итак, не исключено, что Аполлоний Родосский использовал какую-то свежую информацию о нижнем течении реки Волги. Поскольку все же Фермодонт у него впадает в Черное («Неприютное») море (извл. 1), можно предположить, что сведения о Волге он просто перенес на одну из рек Северного Причерноморья. Этой рекой, например, может быть Кубань.
Извлечения
«Аргонавтика»
Извл. 1 (II, 970-984). «В гавани там у мыса, близ устьев реки Фермодонта / [Ассоциирующихся с дельтой Волги] / Встали они на причал, ибо волны поднялись в море. / С той рекой ни одна не сходна река, ибо столько / Ни от одной по земле рукавов не идет, отделяясь: / Если мы русла считать по пальцам станем, не хватит / До ста всего четырех; а исток [основной сток] лишь один настоящий; / На материк он воды несет, свергаясь с вершины / Гор крутых, – говорят, что зовутся “Амазонскими” горы [Приволжская возвышенность]. / Павший оттуда поток, в ширину разливаясь, встречает / Кручи холмов пред собой, – потому его путь и извилист. / … Тот рукав его вдаль отбегает, / Этот поближе течет; много есть и таких, что бесследно / Где-то теряются, сам же поток в Неприютное море / Через многие устья выносит кудрявую пену» (Александрийская поэзия, 1972, с. 206, пер. Г. Церетели).
Извл. 2 (III, 351-353). «Нет, готов он [Ясон] тебе за подарок достойным / Даром воздать, услыхав от меня, что доныне враждебны / Все савроматы тебе: он под скипетр твой их повергнет» (Александрийская поэзия, 1972, с. 224, пер. Г. Церетели).
Извл. 3 (III, 844-845, 859-860). «Тою порой из резного ларца Медея достала / Зелье, – оно, говорят, “Прометеевым цветом” зовется. / … Сок собирала для чар в ракушку каспийскую дева, / Семь раз омывши себя водой, неустанно текущей…» (Александрийская поэзия, 1972, с. 237, пер. Г. Церетели). Древний схолиаст, комментируя этот момент, пишет: «“В Каспийской раковине”. Каспийское море у Океана, близ него каспийский народ [азиатские скифы], соседний с персами. В Океане бывают огромные раковины, на которых, по словам поэта, собирается прометеево снадобье» (Латышев, 1947, 3, с. 292, пер. В.В. Латышева).
Извл. 4 (IV, 285-287). «Нивы без счета она [река] рассекает, сперва оставаясь / Цельной; истоки ее далеко за местами, где дышит / Хладный Борей, в Рипейских горах шумят, низвергаясь…» (Александрийская поэзия, 1972, с. 259, пер. Г. Церетели).
Путенихин В.П. В сердце Евразии (природа Урало-Поволжья в известиях древних писателей, ученых и путешественников). – Уфа: Китап, 2013. – 280 с. (Аполлоний – с. 120-122).