Учиться ходить по горам: уроки Гимата Далгатова

Гимат Далгатович Далгатов, член ученого совета ДРО РГО. Фото газеты "Новое дело"

Одним из пяти дагестанских инструкторов-проводников является Гимат Далгатов, доктор медицинских наук, хирург, кандидат в мастера спорта по спортивному туризму. На его  родовом доме в дагестанском селе Чох висит табличка со старинной надписью: Нахибашев Далгат сын Магомедали, сына алима Магомедмирзы. Советская власть поменяла фамилию его деда, когда давала паспорта, теперь их род Далгатовых — род просветителей и исследователей. Так что не случайно, что Гимат Далгатович почти всю жизнь проработал преподавателем.

Корреспондент газеты "Новое дело" встретился с Далгатовым в туристской базе «Старый Сивух» в горном Гумбетовском районе Дагестана. В ожидании прибытия большой группы гидов, с которыми Гимат Далгатович должен был провести короткий мастер-класс по ходьбе в горных условиях, корреспондент задал ему несколько вопросов.

— А что вы окончили?

— Я учился в трех школах. Первые шесть лет учился в тринадцатой школе Махачкалы, но после землетрясения наш дом, который стоял напротив ЦУМа, был снесен, я перешел в школу №22, а потом в школу №30. Затем закончил оубение в Дагестанском медицинском институте.

— Кто ваши родители? 

— Отец Далгатов Далгат Далгатович — первый кандидат химических наук в Дагестане. Он работал учителем в Бежте, но потом поступил в аспирантуру в Ростове. Затем его послали работать в Дагестанский педагогический институт, который только основали. Там не было еще кафедры, и я помню, как помогал отцу проводить водопровод и канализацию. Он долго работал заведующим кафедрой химии, а затем перешел работать в Академию наук на улице Гаджиева. Мама моя, Мика Магомедовна Далгатова, в девичестве Идрисова, работала тоже в пединстуте преподавателем начертательной геометрии, доцентом на худграфе. Это было золотое время, я сам туда ходил на кружок и два года занимался ювелиркой параллельно с учебой в мединституте.

2_v_sele_choh.jpg


В родном селе Чох. Фото газеты "Новое дело"

— Но когда вы успевали учиться?

— Тогда студенческая жизнь в Дагестане была необычайно насыщенной, это 1976–82 годы. Параллельно я ходил в студенческий театр, работая медбратом в психиатрии, записался в клуб туристов мединститута. Я успевал благодаря каким-то генетическим запасам, мне было это действительно интересно. Средний балл по окончании вуза у меня был 4,7. Тогда у нас были очень хорошие преподаватели. Наш преподаватель по анатомии Курдюмов говорил, что кабинет анатомии привезли из Львова. Дагестанские преподаватели тоже были, и чаще всего тоже из просветителей — Алкадарский, Шахназаров, Таваков, Кишев.

— На работу попали по распределению?

— Меня направили хирургом в Тамбовскую область. Я проработал там три года. Женившись, уехал обратно в Дагестан. Получается где-то 1986 год. Здесь я устроился лаборантом на кафедру хирургии. С этого началась моя научная карьера, так как лаборантам разрешали лечить и, соответственно, я участвовал в научном процессе кафедры. Здесь защитил кандидатскую по хирургии у Далгата Манаповича. Потом перешел на другую кафедру. И уже в Москве защитил докторскую диссертацию у Эммануила Викентьевича Луцевича.

— Как вы попали в спортивный туризм?

— Вы знаете, в Советском Союзе возникла такая субкультура интеллигентных людей, у которых была практически одинаковая зарплата и библиотеки. Человек выбирал себе хобби по своим физическим возможностям, той прослойки, где он вырос, и учитывая место проживания. В Дагестане горы, и была масса туристических и альпинистских клубов. В летнем лагере под селом Куруш собирались 300–400 альпинистов со спортивными разрядами. При этом у нас практически не было снаряжения. Я лет десять проходил в японской куртке, которую нашел на помойке, выброшенной из-за большой дырки. Если перевести в деньги, все то, что на мне было, стоило рублей десять — и это были ботинки. И остальные примерно так же были экипированы. У нас были деньги, но экипировки не было и нам ее приходилось делать самим.

— Как вы получили разряд по туризму?

— Если покопаться, то у меня есть и 3-й альпинистский разряд, так как я ходил со своими друзьями на приличные вершины. Туризм в советское время был видом спорта, таким же, как штанга или шахматы. Получение туристического разряда — это как защита диссертации: нужно было писать отчет с приложением фотографий и защищать его в Центральном комитете по туризму. После этого тебе давали справку, что ты действительно ходил в поход. Если ты постоянно ходишь в горы и собираешь коллекцию этих справок, то тебе последовательно давали разряды. Пока Советский Союз не распался, я добрался до кандидата в мастера спорта. Мой первый разрядный поход был в 1979 году, а последний в 1989 году, с моим учителем Зиявудином Никамагомедовым, с Геной Свинаревым. Это был необыкновенный пласт культуры. Вот даже сейчас можно найти на забытых дагестанских перевалах записки от альпинистов или туристов спортивных из разных уголков СССР.

— Кто первый начал заниматься в Дагестане спортивным туризмом?

— Основатель Камиль Ахмедханов. Наш учитель — совершенно замечательный человек, энциклопедического образования, работал в Зеленограде, инженер-мостостроитель. Насколько я помню, он учился у Анохина, который создал школу альпинизма в СССР и проводил в 1977 году трекинг по Главному Кавказскому хребту. В итоге из горного туризма в республике отпочковался альпинизм, и его принял на себя начальник цеха завода Гаджиева, один из братьев того самого подводника Магомеда Гаджиева. Потом нами руководил дядя Миша. Но обо всем этом лучше спросить альпинистов. 

3_na_pereprave.jpg


Переправа через горную речку с группой туристов. Фото газеты "Новое дело"

Горным туризмом стали заниматься те, чья ментальность соответствует спортивному походу. И Зиявудин Никамагомедов, который подхватил у Ахмедханова туризм. И, наконец, я, которого учили альпинисты и горные туристы. Нас, выживших и понимающих, что говорим, осталось очень немного. С Женей Пашуком мы собираемся в августе на Ярыдаг. Рахматулла, альпинист из клуба «Локомотив», Гаджимурад и Рамазан из Каспийского турклуба. Саша Мамедов, Петя Леонов — председатель федерации альпинизма. Вот уже шестеро. И я. Из почти 2000 человек нас, ходящих, осталось семеро.

— Школьников учили этому спорту?

— При каждом вузе, техникуме и школе были туристические клубы. Например, я как представитель турклуба медицинского института, курировал школу №22. Водил учеников на гору Тарки-Тау. Создавалась некая вертикаль: сначала школьный туристический клуб, откуда несколько человек попадали в городской клуб, а потом кто-то из них уже с нами ходил в походы до 3-й категории.

— Сколько человек в Дагестане в то время занимались спортивным туризмом?

— На поляне возле села Агач-аул, где проходили соревнования по технике горного туризма, как тогда это называлось, участвовали около двух тысяч человек. И у всех было снаряжение: обвязки, ботинки, штормовки, палатки, спальники, котлы и так далее — это все им давало государство. Там же мы обсуждали планы. В апреле открывался сезон, в ноябре закрывался, и все рассказывали, кто куда ходил.

— Как сейчас организован этот спорт?

— Раньше был горный туризм, а сейчас его назвали спортивным туризмом и перенесли в Минспорта. В Дагестане реинкарнируют федерацию спортивного туризма, при которой работает маршрутная координационная комиссия. У нас коммерческий туризм сливается со спортивным. При этом нет фазы, которая была в Советском Союзе: школы спортивного туризма. Худо-бедно возродился клуб при ДГУ, им даже университет покупает какое-то минимальное снаряжение, достаточное, чтобы участвовать в соревнованиях. При МЧС стали тратить деньги на что-то.

— Кто сейчас в Дагестане ходит в такие разрядные походы?

— Как член маршрутной квалификационной комиссии должен сказать, что, к сожалению, в спортивные горные походы дагестанцы не ходят. Это обидно. Вот ребята из Ставрополя в сентябре сейчас должны пройти маршрут. Причина здесь в том, что сейчас это тема некоммерческая, поэтому все держится на энтузиазме. Кроме того, в Дагестане только у меня и еще четверых есть разряд инструктора-проводника. Я вожу людей в горы, у меня школа горного туризма, и я часто получаю запросы от гидов-экскурсоводов. Пишут, не особо аргументируя свои желания: ассаламалейкум, вы в горы людей водите? Почем? Я им говорю: клиент за сутки похода платит как минимум 5000 руб. После этого гиды растворяются. Гиды не понимают, за что они платят, они же еще и себе хотят заработать.

Через час после интервью почти 40 дагестанских гидов обступили Гимата Далгатова и внимательно слушали его инструктаж о правильности выбора обуви, настройки палок для ходьбы.

— Какой минимальный набор должен быть у желающего заняться спортивным туризмом и сколько он стоит? 

— Вот недавно я отвел группу на Пабаку, гору в Лакском районе. Ребята закупились тысяч на 100. Но они исходили из возможной плохой погоды, неприятностей, которые могут случиться. Параллельно с нами шла группа из дагестанцев, человек 20, которые шли черт-те знает в чем, даже в городских туфлях. Они дошли потому, что погода им улыбнулась. Правда, замучились и промокли на обратном пути. Но в плохую погоду они могли реально погибнуть. 
Снаряжение на восхождении по маршруту сложности 1Б не имеет критического значения, главное — умение ходить по горам. А вот это умение стоит дорого. Сколько стоит заплатить? Это как репетиторы по биологии или химии: есть разные уровни самих репетиторов и учеников. Но можно все и бесплатно, если вы способны к самообразованию. Если у вас есть около 100 тыс. руб., то вы, допустим, можете записаться в альпинистский лагерь «Безенги», закупиться снаряжением на 30–40 тыс. руб. и купить путевку за 35 тыс. руб. Плюс заплатить за переезд.

— Может, дагестанцы не созданы для этого спорта?

— Человек, как биологическое существо, создано, чтобы ходить круглосуточно. Дагестанцы выросли в горной местности и созданы для того, чтобы ходить в горы. Горцы и их дети стремительно толстеют, потому что они прекратили ходить.

Во время показательного похода к теснине Гимат Далгатов перенес гида из Махачкалы через холодную реку Тлярата. 

4_gimat_dalgatov2.jpg


Иногда требуется и такая помощь. Фото газеты "Новое дело"

— Допустим, деньги — не проблема. С чего начать, сколько надо ходить и куда?

— Есть книга академика Амосова, который говорит, что вы должны ходить в день полтора часа таким темпом, как будто вы спешите. Но для каждого свой темп, в котором он спешит, в зависимости от веса и роста. Не пройдет и года, как вы будете ходить гораздо быстрее, но вам все равно надо будет ходить так, как будто вы спешите. Например, я старею, но я каждый день буду все равно ходить так, как будто я спешу. Можно ходить и в городе, и в степи, но лучше всего в горной местности, так как здесь переменные нагрузки разные.

— Как врач, наверное, знаете, что есть противопоказания, в том числе для спортивного туризма? 

— Ощущение вседозволенности из-за наличия денег — это и есть главное противопоказание. Вот сейчас рекламируют восхождение на Эльбрус: купите снаряжение, приходите к нам и мы вас отведем. 99%, которых так отвели, наверно, больше никогда не поднимутся на Эльбрус и вообще в горы. Это должно быть образом жизни и мышления, а не так, что твое тело за твои же деньги затаскивают на вершину.

Есть противопоказания для тех, у кого большое самомнение. Например, сейчас дают трек на Кавказском хребте и говорят — иди просто по нему. Без учета того, что есть погода — ливни, лавины и тому подобное.

Люди думают, что они пошли в магазин, купили волшебную одежду, волшебные палки и волшебную обувь, но не одежда греет человека, человек греет одежду. 

vperedi_gory.jpg


Горы зовут. Фото газеты "Новое дело"

Редакция газеты "Новое дело" и пресс-служба ДРО РГО